Так же, как дверь отказывалась открыться только что для него самого, для полицейских, императорских солдат или людей, недружелюбных к магазинам, так и эти «ружья» были сконструированы, чтобы стрелять только при самозащите и в некоторых животных во время охотничьего сезона.
Они также имели другие специальные устройства, в частности для ускорения действий и для безопасности.
Хедрук обошел стенд и увидел высокого мужчину, сидящего в кресле. Он подумал, что это Нилан, но, прежде чем успел подойти и представиться, его остановили.
Открылась задняя дверь комнаты и появился пожилой грузный мужчина. Он подошел с извиняющейся улыбкой на лице.
— Я прошу прощения, мистер Хедрук, — сказал он. — Я заметил, что открылась наружная дверь, и догадался, что это вы. Но я был занят делом, которое никак нельзя было отложить.
Хедрук пристально взглянул на мужчину. С ним все еще обращались, как с важным лицом в Организации. Управляющий магазином повысил свой голос:
— Мистер Нилан, это джентльмен, о котором я говорил вам.
Незнакомец встал, когда Хедрук и управляющий подошли к нему.
— Мистер Нилан, я хочу, чтобы вы поговорили с Робертом Хедруком, должностным лицом оружейных магазинов.
Пока они пожимали друг другу руки, Хедрук чувствовал на себе испытующий твердый взгляд черных глаз.
Лицо Нилана было сильно загоревшим, и Хедрук догадался, что тот прибыл с планеты или астероида, слабо защищенных от прямых солнечных лучей.
Хедрук начинал жалеть, что не узнал немного больше о Дэне Нилане и его пропавшем брате. Это было упущение, и теперь следовало увести Нилана из магазина куда — нибудь, где они могли разговаривать свободно. Прежде чем он заговорил, управляющий сказал:
— Для вашего сведения, мистер Хедрук, мы организовали передачу почты мистера Нилана с его марсианского почтового адреса. У вас будет достаточно времени, чтобы поговорить с ним.
Хедрук не стал спорить. Слова прозвучали с роковым лязгом. Но то, что произошло, не вызывало подозрений. Женщина из Информационного центра нашла простое решение проблемы, как задержать Нилана в магазине. Они предложили переслать его почту с Марса с помощью передатчика оружейных магазинов.
Они организовали небольшую задержку и добились своей цели. Возможно, что Нилана удалось бы выманить из магазина на короткое время. Но губы его были упрямо поджаты, глаза немного сужены, как у человека, привыкшего быть настороже. Хедрук знал эту породу людей и считал неразумным давить на них. Предложение покинуть магазин могло подождать, но все же необходимо было спешить. Он повернулся к управляющему.
— Нам предстоит обсудить очень важные вопросы, поэтому, я надеюсь, вы не сочтете меня невежливым, если я немедленно начну разговор с мистером Ниланом?
Пожилой мужчина улыбнулся.
— Я оставлю вас одних, — сказал он и удалился в заднюю комнату.
В ближайшем углу стояло еще одно кресло. Хедрук подтащил его, пригласил Нилана сесть и уселся сам. Он начал немедленно:
— Я собираюсь быть предельно искренним с вами, мистер Нилан. У оружейных магазинов есть причина думать, что Дерд Кершав и ваш брат изобрели межзвездный двигатель. Есть доказательства, что Императрица будет против раскрытия секрета такого изобретения. И, соответственно, Кершаву и вашему брату грозит серьезная опасность быть убитыми или заключенными в тюрьму. Поэтому жизненно важно выяснить, где они построили этот двигатель и что случилось с ними. — Он спокойно закончил. — Я надеюсь, что вы расскажете мне все, что знаете об этом деле.
Нилан покачал головой. Его улыбка была ироничной, почти зловещей.
— Моему брату не грозит опасность быть убитым.
— Тогда вы знаете, где он? — облегченно спросил Хедрук.
Нилан поколебался. Когда он наконец заговорил, Хедрук почувствовал, что слова были не теми, которые он намеревался произнести сначала.
— Что вы хотите от меня?
— Ну, хотя бы, кто вы?
Напряженное лицо немного расслабилось.
— Мое имя — Даниэль Нилан. Я брат — близнец Гилберта Нилана. Мы родились в Лэйскайлде… Вы это имеете в виду?
Хедрук дружески улыбнулся.
— В вашем лице есть черты, которые указывают, что с тех пор много чего произошло.
— Сейчас, — сказал Нилан, — меня можно назвать метеоритным шахтером. Последние десять лет я был далеко от Земли. Большую часть этого времени я провел как азартный игрок на Марсе, но два года назад выиграл метеорит у подвыпившего парня по имени Карью. Я из жалости отдал ему половину, и мы стали партнерами. Метеорит имеет три мили в диаметре и практически представляет собою глыбу бериллия. На бумаге он стоил биллионы кредитов, но понадобилось еще время для разработок, прежде чем он стал окупаться. Около года назад у меня появилась очень веская причина думать, что с моим братом что — то случилось.
Он замолчал. На его лице было странное выражение. Наконец он сказал:
— Вы когда — нибудь слышали об экспериментах, проводимых Институтом евгеники?
— Да, конечно, — ответил Хедрук, начиная догадываться. — Какая — то выдающаяся работа была проделана, в частности с близнецами.
Нилан кивнул.
— Тогда будет легче рассказывать вам, что произошло.
Он снова замолчал, затем медленно продолжал.
— Ученые взяли нас, идентичных близнецов, Даниэля и Гилберта Ниланов, уже чувствительных друг к другу, в возрасте пяти лет. И усилили чувствительность до такой степени, что она представляла собой тесный взаимный поток жизненной энергии, мир двойного ощущения. Взаимосвязь настолько возрастала на близком расстоянии, что мысли передавались между нами с четкостью электронного потока в переговорном устройстве.
Эти ранние годы были чистой радостью близкой связи. А затем, в возрасте двенадцати лет, попытались сделать их различными без нарушения нервной коммуникации. Подобно ребенку, брошенному в глубокий омут, чтобы утонуть или научиться плавать, я был подвергнут давлению цивилизации, в то время как Гил был заботливо отгорожен от внешнего мира. Наша интеллектуальная связь изменилась. Мысли, все еще способные передаваться друг от друга, могли быть и оставлены при себе. У меня развилось удивительно сильное чувство старшего брата по отношению к Гилу, тогда как Гил…
Мужчина замолчал, взглянул на Хедрука, затем продолжал:
— Я догадался о другом пути, которым взрослел Гил, по тому, как он реагировал на мои отношения с женщинами. Это шокировало его, и я начал понимать, что у нас возникла проблема.
Он пожал плечами.
— Никогда не возникало вопроса, кто из нас должен покинуть Землю. В тот день, когда контракт с Институтом евгеники закончился, я купил билет на Марс. И отправился туда в надежде, что Гил получит свой шанс на жизнь. Только, — закончил он мрачным голосом, — это обернулось смертью.
— Смертью? — спросил Хедрук.
— Смертью.
— Когда?
— Год назад. Именно это привело меня на Землю. Я был на метеорите, когда почувствовал, что он умер.
Хедрук сказал:
— Вам понадобилось много времени, чтобы добраться сюда.
Замечание прозвучало слишком резко, поэтому он быстро добавил:
— Поймите, пожалуйста, я только пытаюсь представить ясную картину.
Нилан нехотя ответил:
— Мы были на дальней стороне от Солнца, и скорость метеорита почти сравнялась со скоростью Земли. Он только недавно вошел в положение, откуда мы могли рассчитать примерную орбиту для нашего грузовоза простого типа. Неделю назад Карью посадил меня на одном из дешевых северных кос — мопортов. Он тотчас отбыл, он должен вернуться за мной примерно через шесть месяцев.
Хедрук кивнул. Ответ его удовлетворил.
— Но что именно вы почувствовали, когда ваш брат умер? — спросил он.
Нилан переменил позу. Это была боль, объяснил он угрюмо. Гил умер в агонии, внезапно, не ожидая этого. Сильное страдание пересекло бездну между Землей и метеоритом и скрутило его нервы. Через мгновение наступил конец тому нервному давлению, которое поддерживало даже на таком расстоянии узы между ним и его братом. Он закончил: