– Он помещается в моем катере.
– Но мы не видели вашего катера.
– Ч-черт, действительно. Вызывайте автомобиль.
Ильмен Эрц приглашающе взмахнула рукой.
– Мой на стоянке у входа.
Уже начинало светать, накрапывал легкий теплый дождь. Мы впятером уселись в небольшую машину, похожую на прогулочные модели производства Имперской Метрополии, и мадам уверенно вырулила со стоянки.
– Вам доложили о месте нашей посадки? – поинтересовался с заднего сиденья Детеринг.
– Ну конечно, – гыгыкнул Гест, – вы, ребята, всю базу с ног на голову поставили. Нас вызвали по общей тревоге номер один, ничего не объясняя. Оперативная служба ночного командования сперва решила, что летят люди Крокера. Выслали двух перепуганных рыб – Леклора и Сатрокса. Мы на всякий случай спрятали в здании всю дежурную роту боевых пловцов.
– Вы вечно преувеличиваете, Гест, – отозвалась Ильмен Эрц, – сразу, когда они сели, Сатрокс разглядел на самолете символы Империи. У Крокера своя эмблема. Так что особых сомнений не было. Комптен сразу понял, с кем имеет дело.
Автомобиль свернул влево и остановился.
– Красота, – сказал Детеринг, – только сейчас я понял, что мы сели прямо на плацу. Это место для общих построений, а?
– Точно, – улыбнулась Эрц, вылезая из машины. – Ого… Я и не думала, что ваш самолет – такая громадина.
Прямоугольная асфальтированная площадка, примерно двести на триста метров, была окружена солдатами. При нашем появлении они подтянулись, откуда-то выбежал молодой офицер.
– По-моему, там кто-то есть, – полушепотом доложил он Гесту, испуганно косясь на нас, – машина включала сирену и мигала огнями на носу и в корме.
– Лезть туда не надо, мать твою за ногу! – отчетливо изрек шлем Детеринга, висящий у него на поясе.
Парень вытаращил глаза, в полном ужасе завертел головой, попытался что-то сказать посиневшими губами, шумно сглотнул и издал совершенно неприличный звук. Ильмен Эрц покраснела как вареный рак.
– Э, сынок, – барственно булькнул Танк, – да ты никак обложился? Гест, дружище, что это у вас тут засранцы какие-то, а? Или это у вас форма уставного приветствия?
В оцеплении заржали.
– Ма-алчать, рыбье семя! – гаркнул Гест. – А ты, ублюдок, вали отсюда! И вызови мне ночного оперативного. Хотя бы Леклора. Чего стоишь? Бегом!
Я закусил губу, чтобы не расхохотаться. Мадам Эрц стояла, не поднимая глаз, враз растеряв царские манеры.
– Ну, пошли, – Детеринг прошел мимо расступившихся солдат, – нечего тут вонять, рыбины, я такой же человек, как и вы.
– Превосходный офицер, ничего не скажешь, – пробормотал Гест, – не придумал ничего лучше… Детеринг, а там действительно кто-то остался?
– Да нет, – ответил Танк, – просто кто-нибудь из ваших болванов подошел слишком близко, ну и сработала охранная система.
Мы подошли к выдающейся вперед приплюснутой «голове» «Тандерберда», по полированной поверхности которой стекали капельки дождя.
– Здоровая махина, – уважительно произнес Гест, разглядывая консоль до отказа убранного суставчатого крыла. – Это грузовой самолет?
– Да нет, – Детеринг качнул головой, – это универсальная боевая машина с комбинированной двигательной системой и разнообразным вооружением.
В абсолютно гладком черном борту с шипением открылся люк атмосферного створа. Чуть ниже его из борта выпала суставчатая лесенка.
– Прошу вас, – Детеринг сделал вежливый приглашающий жест и посторонился, – у нас принято пропускать вперед прекрасных дам.
– Ваша галантность почему-то представляется мне подозрительной, юноша.
На сей раз я не сумел подавить смешок.
– Мне не совсем понятен ваш юмор, – стрельнула она в меня испепеляющим взглядом.
Я, разумеется, не стал ей объяснять, что я вообще еле сдерживаюсь, чтобы не заржать на весь плац – ибо ясно, что несчастный парень обделался не только с испуга. И если милому «юноше» будет угодно, то с ней еще и не то приключится.
Я пожал плечами, подтолкнул вперед Тин и полез в рубку вслед за ней. За мной через проем створа легко перемахнул Гест, следом – Эрц и Детеринг.
– Вы говорите, что это – боевая машина? – удивился Гест, разглядывая меховые чехлы кресел, ковровое покрытие на полу, светлый потолок и аккуратную отделку панелей управления. – Интерьерчик ничего себе…
– Я вижу, вы привыкли жить в роскоши, – кивнула Эрц, мне прямо неудобно ходить здесь в мокрых сапогах.