- К вам госпожа Сон Цянь. Ей можно войти? – Дами была ошарашена. Она не думала, что после ночной встречи Вики хотя бы заговорит с ней когда-нибудь, а тут вдруг приходит сама…
- Конечно-конечно, - поторопила она телохранителя. Юноша отодвинул дверь в сторону, и впустил старшую дочь Дзи-си, которая вошла, как обычно, подобно богине, точно её ножки были теми самыми лотосами, что невесомо ступали по земле, заставляя фигуру плавно покачиваться. Идеальный макияж и яркие губы, которые ночью были бледны. Сейчас же бледно было спокойное лицо. – Оставь нас, - попросила Дами Гуаньлиня. Тот поклонился и исчез, задвинув дверь обратно.
Очи Дами впились в талию Цянь. Всё такая же тонкая. Не в положении ли она ещё? Заведут ли они с Джином ребёнка? Вместе ли они ещё? Господи, да жив ли он вообще?! Столько вопросов рвалось с губ, но Дами не смела заявить о своих чувствах. Они тогда твердо решили, что их любовь останется в тайне, а их греховная связь спишется на плотскую страсть.
- Ты следила за мной, - сказала Цянь без обвинений. – Думаю, это произошло по многим причинам…
- Появление кого-то из Синьцзяна в то время как хранитель с ним во враждебных отношениях насторожило.
- Джоуми был с ним во враждебных отношениях. Из-за меня. Я исправила свою ошибку.
- Ты изменила мужу, - прошипела Дами, не удержавшись.
- Как и ты, - улыбнулась Вики. – Ты следила за мной не из-за Джоуми и Синьцзяна. Ты следила за мной из-за Джина. Как и я когда-то следила за вами – из-за него.
- И что же, любовь прошла? Он тебе больше не нужен? – опустив глаза в суп и не радуясь догадливости китаянки, взялась за ложку Дами.
- Ты хочешь спросить о нём, как он, что с ним, - попала в точку Цянь и, не успела сесть, сразу же поднялась, будто выдержка её стремительно заканчивалась, и она стала теряться, поправляя подол длинного платья. – С ним всё хорошо, жив и здоров. И я люблю его, как и раньше, - глубоким и сдавленным голосом произнесла Виктория. Она двинулась к выходу. – Мой муж – дракон, я знаю, что он работает на твоего брата, и никогда не станет предан моему отцу. Если ты что-то хочешь передать ему – я передам.
- Я не доверю тебе ни клочка бумаги.
- Я могу передать устно. – Дами подняла на неё глаза, и их взоры встретились. Странно, но по Цянь чувствовалось, что она не врёт, не кривит душой и не лицемерит.
- Джоуми пообещал тебе не называть императором Энди? – почему-то сменила тему Дами. Ей было больно, скверно и удушливо от ревности говорить с соперницей о возлюбленном.
- Да.
- За одну ночь?
- К чему ты спрашиваешь? Хочешь тоже попытаться с ним договориться? Ты уже вонзала нож в спину Энди.
- Кто бы говорил, - покривилась Дами.
- Между этими изменами есть разница, - сказала Цянь о своём проступке, но притом с таким сожалением, что от порока повеяло благородством. – Мой муж знает, где я и зачем. – «Она называет его мужем! Ненавижу, ненавижу! – кричала душа Дами. – Он мой муж! Джин – мой!».
- Мне нечего передавать твоему мужу, - чуть не плача, сквозь зубы процедила госпожа Лау.
- Если передумаешь – у Энди есть мой номер, - запросто назвала имя другого, чужого супруга Вики, за что Дами захотелось вырвать ей все локоны, разодрать щёки. Китаянка вышла.
Сестра Дракона взяла в руку плошку с рисом, собираясь швырнуть вдогонку, но сдержалась. Слёзы и зависть душили, хватая горло спазмом, еда потеряла вкус.
Как и напророчила Виктория, Джоуми пошёл на попятную. Союз, так жарко обсуждавшийся почти месяц, был разорван. Хранитель, давно, много, долго и до умопомрачения любивший Цянь, как пояснил жене Энди, и не мог бы поступить иначе. Он когда-то просил её руки, он мечтал о ней, из-за её замужества он отказался поддерживать нейтралитет с Синьцзяном, что же было ждать от него после того, как любовь всей его жизни приехала и отдалась ему на определенных условиях? Очередную рану Дами наносила вера Энди в святость Вики, чью совесть он обелял, перекладывая торговлю телом дочери на Дзи-си.
- Это он её убедил, или принудил, - подытожил главарь синеозёрных.
Оставаться в Шэньси больше не имело для Дами смысла, и хотя Джоуми не отказывал, как обычно, в защите, всё же о родах в Сиане речи уже не шло, и в первых числах апреля её перевезли прямиком в охраняемую клинику Синина, где она должна была довыносить ребёнка, чей срок приближался. В Цинхае по инерции ещё держалась тишина со всех сторон. Амазонки, сбитые с толку, наверное, мужскими переговорами и играми, тоже отмалчивались на севере – ждали результата. А результат вскоре явился только один: после непродолжительных, не затянувшихся, но от того не менее мучительных родов, заставивших Дами поорать и цепляться за всё, что попадалось под руку, она произвела на свет здорового мальчика в три с небольшим килограмма. Приходя в себя и плача от того, что всё кончилось, она отдышалась лишь через какое-то время, за которое Энди успел увидеть сына первым, и подержать его вперёд жены тоже. Его переполняло счастье, ему хотелось делить это благословение небес с молодой супругой, но той хватило лишь на слабую улыбку, после чего она попросила дать ей отдохнуть и обезболивающее.
Имя было выбрано заранее. Наследника Цинхая нарекли Эндимионом, но окружение господ Лау сразу же начало его звать Энди-младший. Долгожданное дитя семьи Лау, лишавшее надежды Генри и Эмбер окончательно. Дитя, пришедшее на замену покойному Джасперу, не оправдавшему возложенных на него ожиданий отца. Отошедшая от родов Дами, наконец-то взявшая Эндимиона на руки, смотрела в крошечное зажмуренное личико, и пыталась угадать, какого же папы это всё-таки сын?
Комментарий к Сианьская ссылка
* халма – китайские шашки
** Ри́мский клуб — международная общественная организация, объединяющая представителей мировой политической, финансовой, культурной и научной элиты. Часто ему приписываются скрытые цели, вроде управления миром или порабощения сознания большинства людей.
*** Юйхуань – настоящее имя Ян-гуйфэй
**** Исуше – Театр общества изменения нравов на территории древнего города в пределах крепостной стены
========== Госпожа Лау ==========
Клиника была лучшей в Цинхае, и в ней находилось всё, что можно было бы найти дома, то есть, в платной палате и с услужливым персоналом пациентке не казалось, что она в неприятном месте под названием «больница», но Дами соскучилась по сининской квартире и очень туда просилась после долгого отсутствия и разъездов, не претендующих на звание радужных. Врачи согласились с тем, что уже на третий день девушка была в хорошей форме и быстро восстанавливалась, поэтому выписали её на поруку мужа, пообещавшего, что привезёт её через недельку для контрольного осмотра.
Покинувшая стены медицинского учреждения, Дами почувствовала себя ещё лучше. Хотя улица в это время года была не самым пригодным для созидания местом, пыльные бури со стороны Монголии, захватывающие по пути выбросы промышленных зон, не щадили воздух, наполняя его песком. Цинхай раскрывался перед госпожой Лау и с другой стороны, со своими климатическими недостатками и географическими особенностями, влиявшими на половину земного шара, вплоть до Тихого океана, но её это не смутило и не избавило от благодарности к этой земле за некоторые события. Добравшись до дома в сопровождении двух охранных машин и внушительного количества мафиозных шестёрок, супруги выдохнули, улыбнувшись друг другу. На руках Дами лежал спящий в нежно-голубом конверте Эндимион, и всё вокруг затаилось в сладкой тишине, предупрежденное о появлении маленькой важности и значимости, все готовились подстраиваться под новорожденного хозяина. Молодая мать очень осторожничала с ребёнком, представления не имея, как обращаться с такими хрупкими крошками. Она боялась своей возможной неаккуратности и, хотя не могла оторваться от сына и постоянно на него любовалась, всё-таки предпочитала дать его кому-нибудь в руки и смотреть со стороны. Ей хотелось видеть возле себя опытных людей в этом деле, и муж, несомненно, возглавлял список подобных.
Следующей шла Руби, чьего присутствия тоже не хватало Дами в Сингапуре и Шэньси. Жена самого верного синеозёрного и начальника личной охраны Энди была доброй и знающей женщиной, матерью, разбиравшейся и в лекарствах, и в отношениях с мужчинами, и, возможно, в хитросплетениях закулисных бандитских игр, о которых наверняка многое знала, но, как и Уоллес, умела хранить молчание. Дами с удивлением обнаружила Руби с таким же животом, от которого сама избавилась накануне. Её не было больше трёх месяцев, и вот, пожалуйста, новости! Вспомнились замечания Джиёна, регулярно говорившего, что иногда достаточно отлучиться на час, чтобы потом разгребать несколько лет. К счастью, новость-то была хорошей, и всё-таки, Дами ощутила себя крайне невнимательной. Она не замечала у своей… служанкой не назвать, что-то выше… компаньонки? Да, компаньонки, признаков беременности.