Нужно в первую очередь найти их, чтобы хорошенько рассмотреть и запомнить. К сожалению, у меня не было ориентиров, пришлось заняться делами, доступными в данный момент. Что делать с солдатами, с которыми пройдено столько трудностей? Либо восполнить потери и продолжить испытания, либо распустить, освободив место для других. Скорее всего, чтобы удачно сойти за новичка, второй вариант подходил лучше всего.
Прохаживаясь между шатрами, я только сейчас отметил, что неумолимо отдаляюсь от того места, где начинал. Меня, словно случайно, вели прочь, повышая планку и подбрасывая новых персонажей. Это была симуляция, но спустя столько времени я не мог понять, где люди, а где программы. Солдаты, естественно, относились к последним, но что делать с остальными?
Впереди маячила высокая триумфальная арка, поставленная, казалось, совершенно случайно. Рассматривая это белоснежное строение, украшенное лепниной и бронзовыми статуэтками, я не заметил, как оказался перед огромным столом, сколоченным из широких потёртых досок. На столе кто-то очень терпеливый выстроил точную модель Марсова поля, не забыв даже такие мелкие детали, как деревья и кусты. Каждый шатёр занимал ровно то место, какое соответствовало ему в натуре.
Странное дело, на такую красоту почти никто не обращал внимание, места вокруг хватало. Не считая троих иммунов, солдат, обладающих особыми навыками, позволяющими иметь повышенную зарплату, я был единственный, кто с восторгом рассматривал аккуратные модельки на просторном зелёном поле. Легионеры, игнорируя абсолютно все внешние раздражители, постоянно получали письма от десятков почтальонов и меняли объекты местами. Видимо, это и была их работа.
Тут же, неподалёку, слышался шум битвы и восторженные крики зевак. Протолкнувшись сквозь толпу, я оказался перед прими́пилом, офицером среднего звена, поставленного регистрировать участников состязания. Он сидел ан небольшой сцене, сколоченной из брусьев и досок, что позволяло обозревать просторное поле сражения.
Теперь у меня не спрашивали количество солдат, нужно было сразу сказать, кого и в каком количестве следует привести на поле. Затем мне сообщали сумму, которую с меня спишут за вербовку и обмундирование, не забыв упомянуть про награду победителю. Проигравшим платить не полагалось.
— Как ты сказал твоё имя? — в последний момент осёкся прими́пил.
— Прометей, — я почувствовал неладное, хотя преступлений не совершал.
— Так ты уже не первый раз тут, а? — офицер подозрительно прищурился, достав из под стола сундук с вложенными в него глиняными табличками.
— Вообще-то, в первый.
— Ну как — в первый? Хочешь за новичка сойти? Чтобы я тебе салагу в противники поставил?
Несколько человек обратили внимание на зарождающийся конфликт, а я стоял, не понимая, чем можно возразить на обвинения и как доказать свою правоту.
— Прометей, Прометей… — легионер перекладывал таблички, которых скопилось около сотни. — Так-так… Провий, Прокл… Растус. Хм, нет такого. Получается, что перепутал? — примипил озадаченно почесал подбородок. — Ладно! Я простой солдат, а ошибаются даже боги. Готовь заявку, следующим на поле пойдёшь ты.
Выдохнув с облегчением, я спустился со сцены, держа в руках расчерченный свиток, с краткой сводкой о типах солдат, доступных для найма. Ситуация сложилась неприятная, но очень показательная, обмануть можно было кого угодно, и обманутым оказаться не менее просто. По всему выходило, что вовсе не эффективность нанятой сотни влияла на сложность соперника, а конкретные записи конкретных людей.
Итак, мне выдали десять таллантов, существующих только на бумаге. Типы юнитов не изменились, это были всё те же застрельщики, пехотинцы и всадники, с той лишь разницей, что снаряжение полагалось по умолчанию. Вообще, Марсово поле вмещало в себя сотни способов состязаться, и если час назад советы Хилона казались сокровищем, теперь в них практически не было никакого смысла. По-крайней мере пока…
Чтобы не распаляться, я потратил семь монет на принци́пов, что стоили по одному талланту и три десятка велитов, здесь они все были вооружены дротиками. Кроме того, я решил не оставаться в стороне, так как моё участие в предыдущем сражении стало хорошим подспорьем для победы.
Выстроив солдат, я занял крайнее правое место в пером ряду, выжидая появление противника. Сотня — это много, впервые за всё время мне удалось получить в своё распоряжение такое количество воинов. Протрубил рог, и по ту сторону площадки вышли три десятка триариев, за их спинами притаились два десятка застрельщиков, а чуть в отдалении, вскапывая землю копытами, ждали своего часа тридцать всадников. Армия более чем серьёзная, мне стало интересно посмотреть на вражеского центуриона в действии. Он, к слову, использовал свою бесплотную версию, чтобы не подвергать риску единственную жизнь в симуляции.