Петро невольно улыбнулся этим нелепым изрыганиям потоков сознания. Он снова поднял бокал с виски со стола и поднес его к губам. Так, для вида. Пить с ним он не собирался. Андрей же продолжал свою безостановочную речь:
– Ладно, командир, ладно… Вижу, что уже смотришь на меня фраером. Давай, валяй, начинай свои вопросы. Пользуйтесь моим терпением, так сказать, пока оно есть! – при этих словах он снова захихикал, но почти сразу остановился и лицо его приняло прежнее свое выражение. – Спрашивай меня про эту свою бабу, про то как я ехал, куда, почему и прочую, прочую херню. Может хоть тебе это чем-то поможет.
– Не буду, Андрей, – всё с той же прежней улыбкой на лице проговорил ему Петро. – Я позвал тебя для другого.
– Ну?
– Сообщить тебе порцию хороших новостей, – Петро решил пойти более коротким и верным путем. Этот алгоритм был продуман у него уже заранее.
– Ну так валяй тогда!
– Мы нашли твою Диану, – ошарашил он его вдруг. – Жива и здорова. Все с ней, слава богу, хорошо! Ездила с отцом на остров на охоту, но сейчас уже вернулась. Привет тебе передавала, – говоря это, Петро буквально сверлил глазами лицо Андрея. Он не отводил от него взгляда, пытаясь высмотреть в нему хоть какое-то изменение. И изменение последовало, но совсем не такое, какое Петро ожидал или хотя бы отдаленно предвидел. Лицо Андрея вдруг исказилось, потом вытянулось, потом съежилось и потом, уже почти под самый конец развязки, трансформировалось во что-то совсем серьезное и даже страдальческое. На мгновение Петро показалось, что сейчас что-то произойдет, он даже положил палец на спусковой крючок пистолета, лежавшего в верхнем ящике, но то, что произошло, было совершенно не тем, что он ожидал. Комнату вдруг сотрясла долгая и продолжительная отрыжка. В лучах вечернего солнца Петро видел даже как полетели вперед на пол и ковер вылетавшие изо рта его гостя брызги, что придало этому поступку столько мерзости, что у Петро даже что-то забурлило в животе. Изменения произошли теперь уже в лице Петро – на нем отразилось отвращение такой силы, что его уже невозможно было скрыть. Но лицо гостя сразу после исполнения этого героического поступка приняло почти сразу свое прежнее тупое и быдловатое выражение. Новость, очевидно, не вызвала у него совершенно никакого интереса.
– Блин, а водочки-то у тебя нет, чтоль, командир? А то от этого вискаря у меня прямо пукан начинает подтравливать!
– Водки… у меня… нет, – процедил сквозь зубы Петро. Сейчас он с трудом уже сдерживал себя.
– А зря… зря… Столько дерьма всякого у тебя дома, а самого нужного-то и нет! – Андрей как-то нехотя окинул комнату взглядом и, наконец, снова остановил свой тупой взгляд на хозяине. – Так чё там насчет этой бабищи-то? Нашли, говоришь? Понятно всё с ней, значит. Я еще тогда это понял. Поиграла со мной, видимо, и потом просто жопу мной подтерла. Вот только деньги на нее зря потратил, машину свою угробил, потом нервы еще и свои и чужие и… короче… пошла она на…!
– Там не всё так просто. Дело, на самом деле, очень интересное. Хочешь знать продолжение?
– Да это не я хочу знать, это ты мне хочешь рассказать, командир, хе-хе! – снова этот мерзкий смешок вырвался из уст Андрей. – Ну давай, ладно, валяй. Ведь для этого и позвал меня, хе-хе!
– Расскажу! Только перед этим я хочу, чтобы ты пообещал мне одну вещь! – Петро долил в бокал Андрея еще виски и подвинул его к нему ближе. Андрей вопросительно посмотрел на него. – В обмен я хочу услышать правду и от тебя.
– Да как скажешь. Хотя я и так уже вам эту правду матку по десять раз выложил.
Петро улыбнулся. Впрочем, в этот раз это выглядело уже не так естественно.
– Кто ты думаешь я такой?..
– Ну ты прям издалека начал, чувак. Напрягаешь даже, – оборвал его Андрей. Он поморщился, показывая всем своим видом, что не горел желанием делать какие-то чрезмерные мыслительные усилия. – Любишь ты всё вокруг да около… Давай уже, начинай!
– Хорошо. Начну. Эту Диану я знаю с детства!
Андрей отодвинул от себя бокал с виски и в первый раз в выражении его лица Петро увидел удивление.
– И… насколько близко ты ее знаешь… с детства?
– Достаточно для того, чтобы понять, угрожает ей опасность или нет.
– И… так сказать… какие ты ее части лучше всего успел узнать?..
– Я очень хороший друг ее семьи.
– Ты хочешь сказать, что ты не мусор?
– Я не принадлежу ни к каким государственным органам.
– А к каким ты органам принадлежишь?
– Я работаю сам на себя, вернее, на одного человека, ровно как и многие остальные люди в моем окружении.