– Всё будет хорошо! Всё… будет… хорошо! – несколько раз повторил Александр, но в этот раз, смотря на всё это кровавое месиво под ногами, он уже ясно понимал, что хорошего не будет больше ничего.
– Па-а-а-п, он тут! Помоги мне… пожа-а-а-луйста!
Александр вытянул вперед правую руку, таким жестом, видимо, прося Андрея успокоиться и опустить топор. Но хуже всего было то, что Андрей и так был спокоен. Среди всего этого хаоса, среди трупов, разорванных кусков плоти и крови, среди плача Дианы и Александра, который стоял у выхода и неловким жестом дрожащей руки пытался до него что-то донести, лицо Андрея, казалось, было верхом спокойствия и умиротворения. Он не плакал, не трясся, не орал, не бубнил себе ничего под нос. Его движения были плавными. Кошачьей походкой, совершенно спокойно, он сделал круг вокруг Дианы и снова остановился за ней. Дикое предчувствие того, что будет дальше, заставило ее рвануться вперед, но сильная рука Андрея поймала ее за волосы и грубым рывком вернула назад, на свое прежнее место.
– Отпусти ее, скотина! – завопил не своим голосом Александр. – А то я тебя сейчас… – но он не докончил, он не знал, как докончить, ведь это были лишь слова, лишь бессмысленные колебания воздуха его голосовыми связками. Он не сделал и шага в сторону Дианы, чтобы хоть как-то помочь ей. Инстинкт самосохранения, работавший на самом низшем биологическом уровне, блокировал теперь почти все его смелые инициативы.
На лице же Андрея была улыбка. Казалось, ощущение того, что он был дирижером всего этого действия, давало ему нескончаемую массу удовольствия. Он вытянул вперед обе руки с крепко сжатым в них топором и пристроил острое лезвие к шее Дианы. Она вздрогнула лишь только металл коснулся ее кожи и начала просить о чем-то сквозь слезы, но ее слова уже невозможно было разобрать.
– Слушай, друг, отпусти ее, а?! Христом богом тебя прошу, отпусти! – взмолился Александр. – Катю бери, другую, которая внизу! Нас отпусти только, меня, ее и детей! А насчет денег… всё тебе отдам… Всё до копейки, всё твоим будет, ей богу будет, друг! Сам уеду за границу, не увидишь меня больше никогда, буду жить бомжом, жрать дерьмо буду с неграми последними под мостами, детей буду с собой таскать, ее будут таскать, милостыню до конца дней своих просить будем, – он ткнул пальцем в Диану, – ее только пощади, друг, отпусти ее и… и нас тоже отпусти, ладно, а?
Андрей молча отвел топор от шеи Дианы, и он опустился на вытянутой вдоль бедра руке.
– Так-то… вот так-то, друг… – продолжал Александр, – ты мне скажи, как мне отдать деньги, с собой у меня их, естественно, нет, но доберусь до ближайшего банка… до копейки, всё до… – вдруг Александр замолк. Андрей медленно начал собирать в один пучок распущенные волосы Дианы. – Что… что ты делаешь? – спросил он у него голосом, сорвавшимся на писк. Очередной вопрос, на который Андрей ответил лишь своей странной улыбкой. Через несколько секунд он закончил это странное действие и снова лезвие топора оказалось у самой шеи Дианы; Александр при этом движении снова поднял руку, примирительный и успокаивающий жест с его стороны, но в этот раз он не сказал ему уже ничего. Андрей же поднес лезвие топора к волосам и спокойными плавными движениями, смотря то на волосы, то в глаза Александру, начал резать этот сделанный им самим только что хвостик. Наточенное лезвие со слабым потрескиванием врезалось в волосы. Диана стала рыдать еще сильнее. Громко, будто подражая ей, застонал на полу изувеченный незнакомец, и какая-то маленькая птичка, та, которую видел до этого Александр на ветке, или уже какая-то другая, вдруг залилась долгим продолжительным свистом, как будто демонстрируя таким образом им всем то, что природе, тому большому живому организму, поднявшемуся через миллиарды лет из вулканического пепла планеты, было совершенно наплевать на судьбу этого возомнившего себя венцом цивилизации существа, даже несмотря на все те деньги и власть, которыми он смог сам себя окружить.
– Что… ты… хочешь от нас? – спросил его Александр, смотря на то, как опустилась вниз рука Андрея с отрезанными волосами. И в этот раз он задал, наконец-то, правильный вопрос. Андрей разжал руку, волосы беззвучно упали на пол и губы его начали шевелиться.
– Ведь у нас идет охота. Так? – он говорил спокойно и тихо, но это спокойствие лишь подливало масла в огонь, поскольку Диана снова попыталась рвануться прочь, но и в этот раз Андрей оказался быстрее и сильнее. Он схватил ее (в этот раз уже не за волосы, так как теперь это было задачей не простой), а за ворот, и дернул на себя с такой силой, что одежда на ней затрещала. Диана было снова рванулась прочь, но Андрей с силой ударил ее коленом в бок, и она повалилась на землю, уже окончательно перестав брыкаться.