Алиев приподнялся. Тело слегка трясло, может это был уже холод, может злоба, а может и страх. Где-то вдалеке снова ехал поезд и тихий шум от его колес стоял еле слышным гулом в пустом ноябрьском воздухе. Алиев подошел к костру и ногой подвинул в огонь остатки не до конца сгоревших еще документов. Пламя быстро перекинулось с углей на них, спалило их в считанные секунды и снова пространство вокруг погрузилось во мрак. Алиев натянул на голову шапку и отошел от костра. В этой темноте свет звезд стал ярче и где-то слева, оттуда, откуда доносилось до него гудение поездов, висела маленькая северная луна.
– Э-э-эй!!! – заорал он вдруг со всей силы, заорал так, что голос его, разлетевшись по сторонам, еще долго гулял эхом среди стволов сбросивших листья деревьев. – Здесь есть, вообще, кто-нибудь кроме меня?!! Хоть один человек… который… слышит меня… и понимает?! – он замолчал, прислушиваясь как затихал вдали его голос, как рикошетил от голых деревьев и возвращался к нему слабым эхом. Но ответа не было, лишь тихий гудок поезда вдалеке, да слабый шум трущихся друг о друга веток на ветру. – Хотя бы имя свое назови!!!
Костер давно затух, но Алиев не двигался, он всё еще стоял, прислушиваясь и всматриваясь в темноту по сторонам. Временами ему казалось, что здесь действительно он был не один, что где-то в темноте рядом пробегала тень, он направлял туда взгляд, он пытался уловить ее, но тень исчезала так же быстро как и появлялась, и в следующий раз он видел ее уже совершенно в другом месте. Вдруг он громко засмеялся (это было уже что-то нервное), потом нагнулся, подобрал с земли флягу, пистолет, пустую пачку из-под сигарет и медленными шагами побрел обратно к машине. На узкой асфальтированной дороге по-прежнему никого не было, она вела к станции и была тупиковой. По ней редко ездили машины даже в дневное время, а ночью уж и подавно. Он открыл дверь, на секунду задержался, рассматривая в последний раз бескрайние просторы ясного звездного неба и, наконец, залез внутрь. Ярким светом загорелась приборная панель, зажегся дальний свет, машина медленно поползла по дороге вперед и только тогда Алиев заметил, что на стекле его, за щеткой стеклоочистителя, лежал какой-то предмет. Он осторожно остановил машину, вышел из нее и целую минуту смотрел по сторонам, пытаясь кого-то разглядеть. Но никого не было рядом. Тогда он потянул за щетку стеклоочистителя и извлек из нее небольших размеров старую фотографию, с которой, на фоне камней, смотрели на него два молодых парня.
3.
Утром к его дому подъехала машина. Четверо людей в черных куртках с натянутыми почти до самого носа капюшонами вылезли из нее и быстро пошли к калитке. Он знал, что они приедут к нему рано или поздно, не те это были люди, кто привык слышал в свой адрес «нет», и он их ждал.
– Владимир Петрович это вы? – они быстро вошли в комнату и встали полукругом перед столом, за которым он сидел. Он смотрел на них долго и пристально, взгляд перемещался от одного хмурого лица к другому.
– Да.
– Тогда слушайте сюда, Владимир Петрович, – ни приветствий, ни «добрый день», ни «как ваше здоровье», но исключительно на «вы». Их было четверо, но говорил только один, смуглый, который стоял посередине и держал в руке пистолет. – У вас есть два выбора, первый – самый легкий, второй – самый неприятный. Выбор будет зависеть от вас, но результат будет уже зависеть от нас, и я хочу вас сразу заверить, какой бы выбор вы ни сделали, конечный результат для всех будет одинаковым.
– Да вы кто такие, братцы?! Продаете что-то или, наоборот, покупаете?
– Нет, мы помогаем другим людям.
– Да вы хорошие ребята, получается. Нынче это редкость!
– Не очень. И это плохие новости для вас.
– Послушайте, вы подписи что ли собираете какие-то? – Владимир Петрович улыбнулся своей беззубой улыбкой, впрочем, улыбка эта появилась только на его губах. – Я не голосую, поэтому не откажите любезности – идите вон.
– Вы умнее, чем хотите показаться, но вы начали двигаться не туда. Может не будем терять время?