Он прерывается, его взгляд теряется, и на секунду, даже на долю секунды, я вижу искру в его обычно мертвых глазах. Это такой жаркий огонь, что он почти обжигает меня, и он даже не направлен на меня.
Я слежу за его взглядом и мельком вижу миниатюрную азиатскую девушку, которая, вероятно, моего возраста или младше.
На ней простое черное платье и туфли на каблуках, подходящие к ее волосам и глазам и контрастирующие с ее бледной кожей. По обе стороны от нее стоят двое мужчин-азиатов в костюмах, которые несут тарелку с пирожными.
Как только ее взгляд встречается со взглядом Дэмиена, она замирает, будто огонь в его глазах может испепелить ее с такого расстояния.
Затем она ставит тарелку на стол, поворачивается и уходит с грацией, похожей на перышко. Мужчины следуют за ней, щелкая наушниками.
Они из Китайских Триад? Или, быть может, из Якудзы?
Я не успеваю об этом подумать, потому что Дэмиен сует мне в свободную руку свою рюмку с водкой. Огонь, вспыхнувший в его глазах мгновение назад, теперь стал темно-черным и кажется мрачнее, чем я когда-либо видела.
Даже больше, чем когда он убивает людей.
— Подержи это для меня, — говорит он спокойным, но напряженным тоном, а затем шагает в том направлении, куда только что исчезла азиатская девушка.
Ну, что ж.
Разве плохо надеяться, что она дочь Эйба и он передумал? Мне жаль девушку, но я также не могу выйти замуж за Дэмиена.
Я чувствую, что могу умереть.
Решив подышать свежим воздухом, я оставляю две рюмки с водкой на ближайшем столике и выхожу на балкон.
Я позволяю холодному ночному воздуху омыть меня. На голых руках появляются мурашки, и я приветствую эту дрожь.
Я пыталась не наряжаться сегодня, но у меня есть только коктейльные и красивые цветочные платья, так что это было невозможно. Я остановила свой выбор на платье длиной до колена, которое подходит к глазам, о которых я постоянно мечтала.
Выдохнув, я достаю телефон из кармана платья. Это новый телефон, который папа подарил мне, в нем сохранены номера только его, Рай, Владимира и Дэмиена.
Но это не имеет значения, потому что я запомнила не только его номер, но и два других, которые, наверное, не стоило запоминать.
Я набираю один из них. Не знаю, что это, стресс от неизбежного или тоска, которую я испытываю уже полторы недели, что не видела Нокса. По крайней мере, не напрямую, потому что я продолжаю преследовать его по всем СМИ.
Но я не думаю об этом, когда нажимаю кнопку «позвонить». Сердце громко стучит в ушах, когда я слушаю гудки. Не слишком ли поздно повесить трубку и сделать вид, что этого звонка не было?
Когда я уже собираюсь это сделать, раздается характерный звук поднятия трубки, за которым следует серьезное женское:
— Алло?
— Привет. Это я, Тил. Джейн.
На другом конце линии наступает долгое молчание, настолько долгое, что у меня сбивается дыхание. Я ожидала такой реакции, но с тех пор, как папа выложил передо мной их с Ноксом прошлое, я не могла не ощущать потребности поговорить с ней.
Возможно, я чувствовала это с самого начала, поэтому и запомнила номера телефонов ее и Эльзы. Мы обменялись ими в тот единственный раз, когда встретились, и Эльза, возможно, заставила Тил сделать это. До того, как я поменяла номера, Эльза посылала мне приветы и пожелания доброго утра, и мы иногда общались, но это мой первый контакт с Тил.
— Это не твой номер, — говорит она наконец.
— Я его сменила.
— Хорошо.
Я снова сглатываю. Если я что-то и заметила в Тил, так это ее несерьезный характер, так что она ожидает, что я скорее перейду к делу.
— Послушай, Тил... мне... мне жаль.
— О чем?
— Обо всем.
— Он рассказал тебе?
В ее голосе слышатся крошечная мягкость.
— Не совсем...
— Я знала, что он расскажет.
— Ты знала?
— Да. Он смотрит на тебя по-другому. Почти так же, как Ронан смотрит на меня, и, скажем так, я никогда не ожидала увидеть это выражение на лице моего бесцельного брата.
— Тил...
— И что теперь? Тебе нас жалко?
— Нет. Конечно... я... понимаю, или надеюсь, что понимаю. Мое детство тоже не было ярким, поскольку меня воспитывал жестокий отец. — я делаю паузу, а потом говорю: — Это не значит, что я преуменьшаю то, через что вы прошли. Я понимаю, что это намного серьезнее, и вы, ребята, намного сильнее меня. Я звала своего биологического отца на помощь, но вы нашли помощь сами, и я пытаюсь сказать, что я уважаю это. Очень сильно.