— Он не может быть подвергнут перекрестному допросу, поскольку находится в Швейцарии, ваша честь, — говорит Пирс.
— Заверенные медицинские записи, которые он прислал, все еще могут быть использованы в суде. — я улыбаюсь, и лицо Пирса мгновенно темнеет.
Судья смотрит, между нами, двумя, затем говорит всем присутствующим:
— Мы объявляем перерыв, чтобы рассмотреть вновь представленные доказательства.
Когда присутствующие медленно поднимаются, чтобы уйти, Мэтт обменивается покровительственным взглядом со своей женой, и она тут же опускает голову, ее пальцы все еще дрожат.
Хм. Интересно.
Вместо того, чтобы зажать хвост между ног и взывать о помощи к своей любимой мафии, он идет к Сандре, глаза которой расширяются, а плечи ссутуливаются.
— Ты совершаешь серьезную ошибку, неблагодарная маленькая...
— Еще одно слово, и я доложу об этом, —отрезаю я, становясь рядом с ней, а затем бросаю взгляд на Пирса. — Лучше контролируйте своего клиента, не так ли? Или это тоже нужно делать за тебя, как в каждом деле, за которое ты взялся?
Его губы кривятся в усмешке.
— Это еще не конец, Ван Дорен.
— Это точно не конец. Потому что твой клиент только что нарушил запретительный судебный приказ.
И с этим мы с Лорен выводим Сандру из зала суда.
— Спасибо, — робко шепчет она.
— Не благодарите меня пока. Мы еще не закончили.
Я встречаюсь глазами с главным прокурором, Жераром. Он присутствовал на процессе, поскольку тесно связан с уголовным делом.
Его брови сошлись вместе, и он не кажется забавным из-за новых доказательств, которые я представил. Я мог бы передать их ему или обсудить с ним заранее, но он на стороне Пирса, а не на моей.
Именно поэтому я, образно говоря, выкрутил ему руку, чтобы он изучил все подробнее и хоть раз выступил против Мэтта.
Он сужает на меня глаза, и я подмигиваю.
Правильно, ублюдок. Либо ты поступаешь правильно, либо СМИ устроят против тебя бунт. Многие гуманитарные и женские ассоциации поддерживают Сандру в этом вопросе. Даже общественность перешла на ее сторону, когда мы с Лорен тактично слили фотографии, на которых Сандра тайком снимала свои синяки за последний год.
Сначала она не хотела этого делать, но после разговора с Лорен согласилась.
Это также было представлено в качестве доказательства, но до сих пор нет медицинского заключения, подтверждающего это. Некоторые ублюдки в социальных сетях даже предположили, что она могла заплатить кому-то за избиение. Анастасия методично взламывала различные платформы и удаляла эти комментарии, чтобы Сандра их не видела.
Она никому об этом не говорила, но однажды я поймал ее, когда она думала, что я сплю.
Мы проводим весь день в зале суда, и это чертовски раздражает и выматывает, а может, это потому, что я раздражен и все, чего я хочу, это отправиться домой.
Нет, это не та часть, которая меня больше интересует.
Это человек, которого я найду дома. Девушку, которая на каждом шагу следила за ней и решила вытеснить меня из своей жизни.
Этого не будет.
Никогда.
Не тогда, когда она не говорит мне истинную причину.
Черт, даже если она скажет, мы будем работать над этим. Я ни за что на свете не покончу с тем, что я наконец-то нашел.
Свет для моих теней.
Конечно, он не яркий и не постоянный. Блядь, его можно принять и за темноту. Он тусклый, но он есть, свет, который я, вероятно, жаждал с тех пор, как впервые увидел ее.
С того момента, как впервые на нее взглянул.
Просто тогда я этого не понимал.
Лорен, Крис и я возвращаемся в фирму на короткую встречу, но сначала мне нужно увидеть ее, поэтому я говорю им начинать без меня.
После каждого дня, проведенного в суде по делу Сандры, я впадаю в это веселое мрачное настроение, которое заставляет мою кровь кипеть.
И Анастасия единственная, кто прогоняет это.
Мне все равно, как часто она говорит мне, что мы должны расстаться, я буду просто отказываться, пока она не одумается.
Однако, когда я дохожу до отдела информационных технологий, ее там нет. Гвен сидит на своем посту, пьет молочный коктейль и читает из пачки файлов, которые, вероятно, дал ей Нейт.
Когда она замечает меня, она выпускает соломинку изо рта.
— Ох, Нокс. Что ты здесь делаешь?
— Не видела Джейн?
Обычно я стараюсь бывать здесь как можно реже, в основном потому, что Анастасия любит держать все в секрете.
Но к черту это, она никогда не была моим маленьким грязным секретом.
Гвен сужает глаза.
— Для чего?
— Тебе не нужно знать.
— Конечно, нужно. Не думай, что я не замечала, как ты бродишь вокруг нее, пытаешься запугать ее и все такое— она встает и кладет руку на бедро, в другой руке крепко сжимает свой напиток. — Я защищаю своих друзей, знаешь ли.
— И ты делаешь это с помощью молочного коктейля? Полагаю, сейчас как раз тот случай, когда я должен испугаться?
— Не с молочным коктейлем. Я скажу Нейту, и он тебя уволит.
— Он не может меня уволить, Гвен. Я младший партнер, так что ему придется сначала получить согласие совета директоров.
— Тогда он просто сделает это.
— Ага.
— Ты можешь просто не издеваться над единственной подругой женского пола, которая у меня когда-либо была?
В ее тоне звучит отчаяние, которое заставляет меня приостановить свои ехидные замечания. Гвен тоже может быть единственной подругой Анастасии.
Она настолько одинока и привыкла действовать в одиночку.
— Я не издеваюсь над ней, Гвен.
Мой голос немного смягчается.
— Как я могу быть уверена?
— Потому что она мне нравится.
Мы оба замираем на этом, я больше, чем она, потому что что за херню я говорю?
— Оххх. — она ухмыляется. — Эта проныра Джейн никогда не говорила мне. Ты, должно быть, друг, у которого она живет в эти дни.
Так я теперь стал гребаным другом ?
— Да. Теперь ты можешь сказать мне, где она?
— Она взяла свой ноутбук и пошла на четвертый этаж. Видимо, там есть местечко, где она может сосредоточиться. Я там не была, но Джейн говорит...
Я ухожу, прежде чем она успевает закончить предложение.
— Не за что! — кричит Гвен позади меня.
Я не обращаю на нее внимания, потому что у меня миссия — добраться до Анастасии. Она должна быть в комнате снабжения.
В нашей комнате фирмы.
Не знаю, почему это наполняет меня странной энергией.
Как только я приезжаю на лифте, то врываюсь внутрь и замираю в дверном проеме. Мягкий свет заливает комнату, что отличается от того, когда мы обычно здесь находимся.
И причина изменения бьет меня прямо по лицу, когда я обнаруживаю, что Анастасия сидит между чьих-то ног, расстегивая пуговицы на его рубашке.
Кто-то.
Не я.
Кто-то другой.
Другой мужчина, который держит свою руку на ее руке.
Этот мужчина Дэниел, и он прикасается к тому, что, блядь, принадлежит мне.
Мое зрение становится чисто кроваво-красным.
Красным, как я никогда не испытывал.
Красным, как я никогда не видел.
Что-то внутри меня рушится, раскалывается и разлетается на миллион чертовых осколков.
И посреди ослепляющей, обжигающей боли остается только одна мысль.
Необходимость причинить долбанную боль.
Глава 32
Анастасия
— Что, блядь, здесь происходит?
В его голосе слышны обрывки. Голос, который я узнаю, где угодно. Голос, преследующий мою реальность и мои кошмары.
Я медленно поднимаю голову, в горле пересыхает, а кожа внезапно становится ледяной. Воздух сгущается от удушающего напряжения, и мои вдохи становятся глубокими, но короткими, будто ничего из этого не достигает моих легких.