– Тогда входи.
Дверь открылась, вошла Креси. Она тоже была в бальном платье, но поверх успела накинуть перевязь со шпагой. В руке – крафтпистоль. Она одним взглядом окинула спальню и находившихся в ней двух женщин, закрыла дверь и заперла ее на засов.
– Ради бога, объясните мне, что случилось? – воскликнула Адриана.
– Государственный переворот, – просто ответила Креси. – Цесаревна, с вами все в порядке? Они не причинили вам вреда?
– Нет. Я в порядке, – ответила Елизавета.
Ее трясло, и Адриана испугалась, не простудилась ли она.
– Переворот устроили Долгорукие и Голицыны, – сказала Креси. – Они захватили дворец.
– А Меншиков?
– Заключен в тюрьму. Они ждали, когда все опьянеют. Вначале завязалась драка, но она быстро закончилась. Большинство из охраны Меншикова состояли в заговоре. – Она покачала головой. – В этом нет ничего хорошего. Ни я, ни Эркюль ничего не знали об этом, равно как и наши агенты. – Она кивнула в сторону Елизаветы. – Они ищут ее повсюду.
– Вы разбудили мою стражу?
– Конечно, и они уже заняли позиции. И Эркюль сюда направляется.
– Чем все это может закончиться?
Креси сделала жест, который следовало понимать как "понятия не имею".
– Благодарю тебя, Вероника, – сказала Адриана. – Иди и делай то, что должна делать. Я скоро к тебе присоединюсь.
Креси кивнула и удалилась.
Адриана позвонила, почти в ту же минуту, спросонья потирая глаза, появилась служанка. Но как только она увидела Елизавету, глаза у нее сами собой широко раскрылись.
– Анна, принеси цесаревне платье. Думаю, одна из моих амазонок ей подойдет.
Воздух в комнате успел нагреться, джинны по ее приказанию позаботились об этом.
– Анна, а мне принеси черное платье.
Она стояла рядом с Креси, наблюдая, как здание окружают цепью солдаты. Небо уже начало светлеть.
– Они одеты как стрельцы, – заметила Креси, – царь уже давно запретил эту форму. – Она потрогала оконное стекло. – Ты уверена в его прочности?
– Его и пушечное ядро не пробьет, – заверила Адриана.
Рука Креси лежала на эфесе шпаги, она успела переодеться в военный костюм: длиннополый камзол, жилет и бриджи. Туго повязан шейный платок, на голове черная треуголка, рыжие волосы распущены.
– Эркюль показался мне очень расстроенным, – осторожно начала Креси. – И похоже, причина не в перевороте.
– Сегодня ночью он порвал со мной, – сказала Адриана.
– Правда? И что ж послужило тому причиной? – В ее голосе звучала привычная насмешка. Но Адриана молчала, и тогда она спросила уже чуть мягче: – Ты расстроена?
– Я… я не имею на это права, – ответила Адриана.
– Конечно, не имеешь, если подходить к этому с логической точки зрения. Но ведь ты могла выйти за него замуж? – Она насмешливо вскинула голову. – Так почему же ты не вышла? Ты никогда не говорила, что тебе мешает стать его женой.
Адриана нахмурилась:
– Я не создана для брака.
– Как это надо понимать?
Солдаты внизу начали менять диспозицию, и женщины сосредоточили внимание на них. Адриана обрадовалась случаю – не нужно было встречаться взглядом с Креси.
– Думаю, ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. Женщина, если она не замужем, может многого достичь в жизни. Разве мы с тобой не лучшее тому доказательство? Без лишней скромности я могу назвать себя крупнейшим ученым России, а возможно, и всей Европы, учитывая ее сегодняшнее жалкое состояние. У меня есть личная стража, прекрасный дом, студенты, право на свой собственный внутренний мир, наконец. И ты – много ли ты знаешь женщин-офицеров, которые командуют войсками? Замужество отнимает у женщины все возможности. Разве выйти замуж не означает стать придатком мужчины? Его жена, мать его детей. Вероника, я так ожесточенно боролась за свою жизнь, так многим пожертвовала и наконец-то получила то, чего добивалась, и я не хочу все это променять на положение замужней женщины.
Краем глаза Адриана заметила, как Креси пожала плечами.
– Не все с тобой согласятся, многие считают, что замужняя женщина тоже может кое-чего добиться.
– Елизавета Английская, Кристина Шведская, Нинон де Ланкло. Все они были не замужем, у них была иная цель в жизни.
– Кристина Шведская состояла в браке.
– Да, она в него вступила после того, как по доброй воле оставила трон и отказалась от власти. И это только подтверждает мою точку зрения, разве не так? – Адриана кусала губы. – Креси, когда я была помолвлена с Людовиком, когда я была его любовницей, я даже выразить не могу, как я ненавидела свое положение, как невыносимо быть чьей-то собственностью. И тогда я поклялась, что этого никогда больше в моей жизни не повторится.