— Так вы на что? — удивился я. — Борил присмотрит, а ты будешь мусор сжигать, осторожно.
Мои сопровождающие сразу скисли, явно тот же Бурхес планировал интереснее время в столице провести. Но с другой стороны и я сам тут не меды хлебаю, а уж им сам бог велел! Ну или сам граф.
— Так вызвать на завтра? У нас как раз каботажная команда одного суденышка сидит под замком, за дебош и причинение вреда, двенадцать крепких матросов, и сидеть им ещё две недели, — продолжал агитацию десятник.
— По рукам, беру всю дюжину, сколько они заработают, столько и вам сверху дам, — щедро пообещал я, не считая итоговую сумму.
Второй охранник аж ахнул счастливо, но тут же, под недовольным взором начальника, прикрыл рот варежкой, точнее латной перчаткой. Я что так много им предложил? Вон и Бурхес недовольно скривился. А не хрен мои деньги считать, нам ли жить в печали? Граф я или нет.
— Охранники местные нас пропустят, еду им выделяют, а вот инструмент, пилы там топоры, носилки, надо бы изыскать, — окончательно определил степень ответственности десятник. — Ну и бумажку подпишем, но это завтра, не извольте беспокоиться сам к дому вашему доберусь.
Идём огибая склады домой, а Бурхес говорит:
— Лишнего ты предложил этим двум, сам посуди, работать они будут часов двенадцать теперь за такие деньги, плюс их самих двенадцать. Это только на оплату труда этих матросов выйдет семьдесят две серебрухи. В день! А за десять дней будет семь золотых! А знаешь сколько платят стражнику в пригороде?
— Откуда, — лениво пожимаю плечами.
— В лучшем случае, при хорошей выслуге, не больше золотого в месяц десятнику, а скорее всего семьдесят, восемьдесят серебра, у второго и сорок серебряных марок в месяц за радость. Ты им за полгода зарплату посулил.
— Да пес с ними, — отмахиваюсь я.
Зайдя в дом, сразу даю команду конюху Хоргалу ехать на телеге за инструментом, причем посылаю его одного и с деньгами, хоть и небольшими, но он раб, и не из самых послушных. Тем не менее, деньги берёт и едет, и, наверное, к удивлению, самого себя, возвращается с покупками.
Мы, тем временем, уже перекусив, полезли в подвал, опять Борил на страже, а Бурхес, притащив кучу разнообразного магического хламья, спустился первым. Для начала он навесил магических светильников, и в центре, и в обоих ходах. Это верно — надоело постоянно обновлять светляки. Ходы в подземелье все пыльные, и чтобы пыль не гонять мы дали команду Борилу закрыть люк, сквозняк сразу исчез. Бурхес дал мне указания сгребать мусор и пыль с пола, магией конечно, есть заклинания, вроде пылесоса, всю пыль и мусор он будет сносить в большой мешок для мусора, который Бурхес установил на подпорках прямо около ступенек. Быстро убрав на моих глаза центральный пятачок размером четыре на четыре метра, мы полезли в коридоры, и сразу пошли находки. Сначала мы услышали одинокое звяканье в мусорном мешке, потом ещё и ещё.
— Давай глянем что там, — предлагаю Бурхесу.
— Охота копаться в пыли? Потом просеем, — отвергает мое предложение он.
Чистим дальше, до зала и до люка в тупике всё очистили за час. Пол чистый, каменный, местами разноцветный, но в основном светлый гранит. В зале работы конечно много, но глаза боятся, а руки делают. Начинаем расчистку зала метров тридцать на тридцать размером. Очистили небольшой участок и носим туда носимые обломки, провозившись некоторое время, ощущаю голод. Решаем пообедать, или уже поужинать? Условный стук в люк, и мы на верху. Борил явно скучает, но не особо, рядом с ним стоит кувшин вина и обильная снедь.
— Неплохо ты устроился, — ворчит Бурхес, опять уходил с места?
— Два раза и то ненадолго, отлить то надо, — пробасил мой десятник.
Ужин был готов, у Лиски всегда все было на уровне.
— Ну как новый парень? — спросил я с набитым ртом у неё.
— Молодец, уже ограду за домом правит, — похвалила его Лиска.
— Ограда! — хлопаю себя по голове и оборачиваюсь к Бурхесу.
— Сходим, посмотрим завтра, — вальяжно откинулся на резное кресло мой маг, попивая пиво.
— Сегодня, сейчас, но ты сиди тут, я вон с Маликом пойду.
Выхожу во двор, за домом тоже небольшие заросли кустарника и деревьев, но уже всё культурно. Подходим к забору — высокий, метра три, и каменный.
Тут же возиться Бон, заделывая дыру в заборе размером с мою голову.
— Хорошо заделал? — спрашиваю у Бона.
— Хорошо, но надо день постоять кладке, — отвечает он.
— А теперь ломать видимо придётся, мне нужен проход на участок за забором.
— Там есть ещё больше дырка, её лучше увеличить, ну и ворота поставить надо, мало ли кто оттуда к нам заберётся, — предлагает он.
Идём к дырке. Ну не сильно-то она и большая, но голова пролезет. В дыру виден заросший крутой склон. Мой участок на холме находиться, а парк в низине.
— Делай, где хочешь, но мне нужен проход в парк, я его арендовал уже, — даю команду работнику.
— Надо сначала дверь купить, — спокойно возражает раб.
— Ладно, сегодня уже поздно, а завтра с утра поедешь с кем-нибудь, и купишь нужное для обустройства двери. Справишься?
— Дело привычное, — кивает головой Бон.
Возвращаюсь в дом и натыкаюсь на Бурхеса.
— Вечереет уже, может завтра будем в пыли копаться? Я сигналку навесил на периметр парка и нашей усадьбы, — предлагает он.
Я, махнув рукой, соглашаюсь. Сходил в баньку с Лиской, потом улегся читать взятую напрокат книгу про торгашей. Сухая статистика, причем не самая новая, но вижу весь список самых богатых торговых имен. Как и ожидалось вся верхушка либо Хосты, либо короли да герцоги. Первого не аристократа нашёл в третьем десятке только. Уже собираясь закрыть книгу натыкаюсь на знакомое имя.
Глава 28
И фамилия это была — Бро. Такую же фамилию, как я помню, носит мой маг Бурхес, и у него немаленькая семья, есть магии и аристократы в роду. Узнать, что ли, сходить? Скорее всего — однофамильцы. Спускаюсь вниз и вижу мага о чем-то беседующего со служанкой, с Ксирой, вроде. Та хихикает и смотрит на старика благожелательно. Увидев меня, оба бросили общаться, служанка упорхнула по своим делам, а Бурхес, состроив подобострастную морду, обратился ко мне.
— Спать же хотел, чего подскочил?
— Смотри, мил человек, что я нашел, — протянул я ему книгу, раскрытую на нужной странице.
— А, восемьдесят шестое место, старая информация, вышел мой род уже из первой сотни.
— Ты никогда не рассказывал про свою семью, вот сейчас стало интересно. Расскажешь?
— Ну давай, пообщаемся, — Бурхес оглянулся на Ксиру, еле слышно вздохнул и поплелся за мной в общий зал.
— Ты общаешься с семьёй, кто входит в ваш род? — начал задавать вопросы, усевшись поудобнее в кресло.
— Общаюсь только с отдельными представителями, почти все, дети, внуки и правнуки уж умерли. Более дальние родственники в основном забыли про меня. Так что, можно сказать, я не вхожу в род. Официально меня никто не выводил, просто забыли за давностью лет. Сейчас в роду около тридцати человек решают всё, у каждого — свой кусочек, и вместе они много весят. Вот и включили нас в список торговых родов.
— То есть, нет никакого рода? — деловито уточняю я.
— Есть общее собрание, которое утверждает стратегию на будущее, согласовывает внутренние цены, решает конфликты внутри рода. Есть общий бюджет рода, и он не маленький, есть резерв рода. Вот, например, Ослим Бро, которого ты имел честь видеть у себя в таверне во время ссоры двух герцогов, он входит в эту тридцатку. Есть парочка графов, один герцог из новых, женатый на чьей-то дочке из Бро, баронов с пяток, десяток магов сильных, а это — от десятого ранга. Всего — три тысячи пятьсот голосов, у меня три, хотя лет сто назад я был молодым и сильным, и было у меня голосов больше тридцати. Со временем потратил на омоложение всё. Свои три голоса, кстати, отдал Бартину в аренду, у которого мы были. Пытаемся продавать наши голоса.
— А у него сколько? Он в совете?
— Не в совете, своих пять голосов и моих три, иногда получается продать их для голосования, иногда нет. Да и не дают много.