ыло в жизни и как всегда бывает, когда давишь подушку. Ещё он насмехался над облапошенным каторжным начальством и наотрез даже с наглостью отказался извиниться перед укокошенным, где-то в мрачных лабиринтах подземелья, чуть доверившегося ему чародея. Потом в сон влез незваным проклятущий неубиваемый Ашган. Всю малину изгадил, нахал! Хорошо ещё, что припёрся один, без своей противной сестрёнки. И-и-и... стоило только о ней подумать, она тут как тут - скалиться и назидательно несёт какую-то чушь о человеколюбии (будто тёмный когда отказывался отведать блюд из человечинки?) и рассуждает о неминуемом возмездии. Ерунда! Кафт и во сне был мужчиной решительным. Сказал он самому себе... А что сказал?.. Всё!.. И не припомнишь в подробностях. Уплыл сон, существующий-несуществующий по своим собственным неведомым никому законам. После всех притащился к "шершню" отдать визит вежливости страшненький колоритный мужчинка, лицо которого с густой вязью родовых татуировок Кафт должен был знать лучше всех остальных, поскольку в гости к нему пришёл он сам. Но вот лица-то бывший нобиль разглядеть не сумел. Татуировки?.. Да в мельчайших подробностях. Короткую стрижку? И её увидел. А дальше?.. Ничего дальше. Ничего. Безлицый, пугающий Кафт из сновидения, что-то невнятно, но грозно мычал, всё больше раздражаясь, что любующийся им "шершень" ни бельмеса не понимает. Наконец, придя в натуральное бешенство от бестолковости реального Кафта, Кафт из сна, незнамо откуда извлёк удавочку и накинул её на шею... Кафт распахнул испуганные свои глаза, впервые в жизни побеждённый ужасом ночного кошмара. Только ночного ли?.. За окном пусть и серенький, но - рассвет. Дроу схватился рукой за стиснутое горло. Ничего. Ни удавки. Ни самого... Тьфу ты, чтоб... Ни одной мысли, ни даже проклятия до логического конца додумать не удалось. Тёмный, подавив стон, с особой чёткостью осознал, что сходит с ума. Вот так без театральной драматичности, почти бытово, он лишается разума, вполне это понимая. - Разве такое бывает? - спросил он у самого себя, проглотив большой комок в горле. - А-а, сударь, вы проснулись? Дроу повернул свинцово тяжёлую голову на почти окаменевшей шее. В комнатёнку небольшую, но, чёрт возьми, на удивление чистую, через приоткрытую дверь робко заглядывала веснушчатая пацанская мордаха. Мальчишка-половой, не иначе. Грандиозное Тёмное Начало, как же он вовремя! - Хозяин прислал? Что, долго сплю? - Тык это... сутки и ещё сколько-то... Вот мне и велели - посмотреть, но... это... не будить, если вы ещё... Я не разбудил, вас сударь? А то хозяин будет шибко сердиться. Он о собственном заведении заботиться; любит, когда клиенты отсюда довольны уезжают... Ну и приезжают потом. Смущение паренька было по-детски искренним и умилительным до полной невозможности, то есть даже у тёмного не возникло подозрение, что его надувают. Так, может, и не надувают? Не может же этот сопливый внук солнца быть платным агентом алагарского канцлера или кого из нобилей тёмных Домов? Не может. Если начать спорить и с этим, то придётся признать что намечающаяся паранойя дроу, подобравши юбки, вприскочку мчится на свиданку со слюнявым идиотизмом. Кафт сжал виски, приказывая самому себе взять себя в руки. "Так ты, вроде и так себя уже ухватил - за уши, - послышалось в его голове ехидное. - Или?.. А-а, понимаю - не за то место взялся... Так ты не стесняйся - возьмись". Дроу дико взвыл и зарылся мордой в подушку. Конопатый посланец, с мышиным писком захлопнул дверь, и умчался подальше, шлепая по ступеням босыми ногами. Изорвав в тихой стонущей панике всю наволочку, политический беженец, невинно пострадавший за собственные чистые идеалы, принял мужественное решение восстать с одра страданий. И то - хватит бока отлёживать, да и жрать захотелось, подобно насильно посаженному на вегетарианскую диету троллю. В зале общей не было никого по раннему часу, если не считать бодрячка-хозяина и сонной, уже знакомой дроу, подавальщицы. Кафт сошёл с лестницы и шаркающей, стариковской походкой добрался до самого дальнего столика. Ему не хотелось занимать место где-то посередине или у выхода. Ему вообще возмечталось стать невидимкой или даже вовсе перестать быть. Вот так - взять и исчезнуть. - Хозяин, что есть из съестного? - Сначала бы расплатиться, - трактирщик был уже рядом. - Расплатиться... Да... нужно. Сколько с меня за ночлег и не съеденное, но заказанное блюдо? Золотого хватит? - Золотого?.. Да вы что, сударь!? Кабы я такие деньги с клиентов брал, кто бы вообще ко мне заглянул? Серебро здесь в ходу и медь. Если б вы кушанье экзотическое не заказали так мелочишкой и обошлись бы. - М-да, это я шиканул, - сморщился Кафт, роясь в тугом кошеле, и стараясь отыскать в нём хоть одну серебряную монету. - Хм, вишь ты незадача какая - нету серебра, а меди тем паче. Богат я. Бессовестно богат. Ну да разберёмся... Ты на стол-то неси, поспешай... Есть ему пришлось, что-то разогретое, но дроу не возмутился, прекрасно понимая, что проживает не в дорогом отеле с собственным гербом, а в придорожной забегаловке. Меланхолично поглощая съестное, он отпустил мысль бродить самостоятельно, а она, возьми, да невдалеке и споткнись, о неожиданный камешек. Сначала Кафт даже несколько осерчал на такое поведение собственного мыслительного аппарата. И правда, чего это мозги надумали трудиться, когда их обладателю, ну совершенно ничего не хочется, кроме как шевелить челюстями лениво и, главное, бездумно. Но противная мысль оказалась настойчивой, а камешек - острым. Пришлось взяться за ум, сначала нехотя, а через минуту уже обеими руками. И даже не взяться - вцепиться. Блюдо! Блюдо, заказанное им шеф-повару! Оно ведь только для дроу съедобно. Понятно, что отсюда до порта рукой подать и его соплеменники здесь иной раз гостят. Но вряд ли ходят толпами. И всё же... - Грандиозное Тёмное Начало, каким же обалдуем я был! - тихо простонал беглый. - Дрых без задних ног столько времени. В самом ненадёжном месте на всей Амальгее. Случайно прознай об этом недруги и всё - бери меня тёпленьким. Ну да ладно - пронесло и славно. А вот блюдо... И чего он к нему пристал? - Хозяин, - позвал тёмный громко. - Пожалуй, тебе не нужно будет искать сдачу с моего золотого. А если всё пойдёт так, как мне нужно, то... - и он положил на стол два тяжёлых, тусклых кругляша. - Скажи-ка мне, милейший ресторатор, - от подобного обращения простой трактирщик вздёрнул нос и грудь, сделавшись похожим на армейского капрала, получившего благодарность начальства, - часто ли тебя... твоё заведение посещают такие, как я. Сдаётся мне - не особо, - сам же и ответил тёмный. - А блюдо, мной заказанное у твоего повара затруднений не вызвало. Я имею в виду необходимые для готовки продукты. - Что-то не пойму я, сударь, куда вы клоните, - трактирщик, что-то занервничал, хотя повода к тому, кажется, не было никакого. - К чему клоню?.. Хм... К тому, что если покупать к примеру "алмазный корень" в порту, или на рынке, когда с него взят таможенный сбор, и налог на продажу то удержать твои действительно щадящие цены не представляется возможным. Глаза хозяина заметались едва ли не в панике. - Всё ещё не возьму в толк, господин хороший, к чему весь этот разговор, - и сделал попытку скоренько удалиться, но Кафт удержал его за рукав. - Не спешите. Я к тому всё это говорю, что товарец-то... гхм... контрабандный. - Что ж вы вот так прямо в лоб, - заозирался мигом вспотевший трактирщик, хотя в посетители пока так и не появились. - Да и громко, вдруг, услышит кто. Кафт с деланным удивлением обвёл взглядом пустой зал. - Да кому ж тут нас слышать, подавальщица и та на кухню убралась. - И всё же, сударь, вы бы потише, потише, - он приложил палец к губам и уселся напротив. - Что вам угодно? Вы ведь неспроста завели этот разговор. Так, что вам угодно? Глаза дроу превратились в две узенькие щёлочки. - Сведи меня с ними. - С кем? - С контрабандистами, садовая твоя голова! С кем же ещё?.. - Э-э-э... видите ли, сударь, - взгляд "милейшего ресторатора" не отрывался от пузатеньких монет, - не хотел бы я вас огорчать. Грешно, ей-бо, грешно огорчать такого щедрого господина, но я вряд ли смогу вам помочь в этом деле. Во всяком случае не так, как вам бы того хотелось. - А как!? - громко воскликнул Кафт, не сумев сдержаться. Подводили его измочаленные нервишки. - Тише, тише... я вас прошу. Я не знаю ни одного контрабандиста. Разве, что понаслышке. Я ведь веду дела только с торговцами... с перекупщиками. А моряков, - он развёл руками, - а тем более кого из капитанов... Тут извините. Они ведь народ скрытный... Погодите, погодите, - зачастил трактирщик, заметив, что проклятущий дроу намерился смахнуть золото со стола в свою ладонь. - Я всё-таки смогу быть вам полезным. Я сведу вас с моим поставщиком, а уж он-то знает многих... Точно знает. Но, сударь, он жуликоват, к тому же, способен заболтать любого. Так что вы ему сразу скажите одно имя и делу конец. - Имя? Чьё имя? - Одного очень удачливого капитана, который может рискнуть - за хорошие деньги, разумеется - проскочить мимо кораблей охранения. Порт-то из-за войны перекрыт. И береговая линия патрулируется. Но он рисковый. Ох, и рисковый. О нём, прямо, легенды ходят. - Легенды, говоришь, ходят? Интересный он, наверное, человек, этот твой удачливый капитан. Как его зовут? - Капитан Мудрак, сударь. Только он не человек. Он - гоблин.