маком раскурил ароматный табак. Никто из снедаемых нетерпением людей и нелюдей не посмел отвлечь его от этого акта священнодействия; все понимали - канцлер внутренне собирается, чтобы сообщить... - Бриттюр может добровольно войти в состав империи. Новость, преподнесённая, вот этак простецки, могла вызвать восторг у любого алагарца. Ещё бы - как попёр вверх авторитет королевства! Того и гляди до самых облаков достигнет, а там и... Стоп! А почему никто не ликует? Именно этот вопрос и задал несколько опешивший Уланд Шрам всем собравшимся в его каминной. Разве не подал он повод для искренней радости? - Повод?.. - медленно и как-то настороженно заговорил гном Хугу. - Повод ты дал... - Канцлер уставился на подслеповатого гения глазами вопрошая, что не так. И гном его понял: - Я тебе скажу, что не так. Не так то, что никто из нас не верит, что такое грандиозное дело обойдётся без подвоха. - Без офигенного подвоха. Я бы так выразился, - Брегном всегда был прям, как лом. - Нет. Ну что вы за люди такие... - Я гном, - тут же встрял лейб-инженер с никому здесь не нужным уточнением. - А я чистокровная дроу, - промурлыкала Шагура, для наглядности чуть обнажив верхние удлинённые клыки. И эта туда же... - А ты, друг дорогой, прекращай корчить обиженную мордашку. Этим ты наше вполне обоснованное недоверие не развеешь, поскольку все мы здесь знаем тебя, как облупленного. - Ну не то чтобы все, - слишком невозмутимо проговорил Пух, демонстративно пялясь, куда-то вникуда, - но кое-кто, определённо - да. Шагура взглядом пообещала охальнику им пообедать. - К делу! - придушила она приступ раздражения. - ВСЕ к делу! Уланд вздохнул, мысленно помянул зловредного духа Ю-Ю, что в неизмеримо подлом своём коварстве свёл его на узкой тропке с этой шайкой и приступил к изложению сути сложившейся ситуации. Начать пришлось с имени временного правителя по-прежнему не особо дружественного Алагару королевства бриттюрского - герцога Максимона Незапятнанного. - Почти два года как королева Талогрина дала дуба. В Бриттюре сразу началась свара. Таможенный Догляд, как с цепи сорвался - давай душить неугодных на право и налево. Благо в народе он доброй славой не пользовался и оттого, дворянам, создавшим оппозицию, удалось переломить хребет этому монстру. - Это даже мне ведомо, - майор ВДВ. Что с него взять? - Ты конкретнее можешь? Ну, там, кому по шлему настучать. Это мы с моими орлами зараз. - Брегном, - предупреждающе прогудел Розовощёкий, и погрозил коротышу пальцем. - Попридержи язык. Дело-то, похоже, и впрямь масштаба мирового. Правильно я мыслю, Шрам? Уланд кивнул и продолжил... ... Герцог Максимон в друзьях бывшей метрополии никогда не числился. И с приходом его к власти в Бриттюре, у его королевского величества Кристофана 2, надежд на улучшение отношений между странами не прибавилось. И вдруг... одним отнюдь не прекрасным днём покой алагарского монарха был потревожен неожиданной просьбой бриттюрского посланника, принять его и, если возможно, принять незамедлительно. Кристофан был раздосадован. Просьба дипломата нарушала некоторые его планы относительно охоты на молоденьких соек из одного аристократического семейства, недавно прибывших ко двору. Но делать нечего - тяжела и неподъёмна доля и участь венценосца, - король высочайше соизволил принять, предусмотрительно послав за своим канцлером. Имел монарх сильное подозрение в собственной малопригодности к распутыванию сложных политических интриг. Посланник, плешивый, траченный молью и благоухающий ароматами сундука с изношенным барахлом старец, расшаркался перед первыми лицами королевства со всей доступной в его возрасте грацией и, проблеяв вызубренную формулу официального приветствия, огорошил их предложением о подписании расширенного торгового соглашения купно с возможным научным, магическим и... военным сотрудничеством. И замер в нервическом ожидании, членами подрагивая. Старик боялся отказа. Кристофан 2, понуждаемый к тому многозначительным зырканьем герцога Лихтенгерского, в улыбке расплывшись, наговорил ветерану дипломатии кучу ничего не значащих любезностей и спровадил его вон из приёмного зала в компании канцлера. Посол и тому был рад; удаляясь едва ли не приплясывал. Король Алагара, тоже вздохнул с облегчением - Лихтер голова, он-то во всём разберётся и не позволит всяким разным недоброжелателям обмишурить его, почти святого короля Кристофана 2. Сколько там времени?.. О-о, ещё не потеряна возможность поохотиться на соек. - За всей дипломатической шелухой, которую, впрочем, можно преподносить, как прорыв в отношениях двух держав - плод совместной работы их правителей... Двусмысленно прозвучало, да и бес с ним! Так вот, за этим дырявым занавесом скрывался страх Максимона да и большинства бриттюрцев перед чумой Незнаемых земель, к тому времени достигшей их побережья. Тут встрепенулся гном: - Неужто, правда? Эти моровые язвы на полуострове проявились?! Да-а, новость не из приятных. И давно?.. С полгода как... А я-то за делами и упустил, - он резко оборвал свой растрёпанный монолог и о чём-то серьёзно задумался. Канцлер продолжил просвещение масс. Максимон Незапятнанный угрозу оценил верно, и, преодолев нелюбовь к Алагару начал наводить мосты, имея в виду совместные действия в неотвратимо надвигающейся войне с обитателями иного мира. Самому Бриттюру в гордом одиночестве предстоящей заварухе было точно не устоять. - А я, уцепившись за хвост подвернувшегося момента, - говорил Лихтенгерский, - стал просчитывать варианты как бы лет через десяток, - ещё на своём веку, - присоединить эту склонную к анархии окраину к нашей Короне. И тут приходит ко мне путями чуть ли не контрабандными, во всяком случае, не по прямым официальным каналам... некое послание. Послание от давнего нашего знакомца, а ныне правителя Южных Летающих островов - Фаруза. Тише, господа, тише... Я ещё не закончил. И в послании этом говорится, что он, Фаруз, имеет некие сведения, уже проверенные им лично, о том, что мы можем полностью, - не только в Бриттюре, не только в его владениях, - а полностью закупорить проклятые червоточины, отравляющие Амальгею, и грозящие, со временем, полностью её уничтожить! - Уничтожить моровые язвы?! - в голосе маркиза недоверие оказалось разбавленным робкой надеждой. - Именно, - канцлер откинулся на спинку кресла. - Если мы сумеем сделать это... Если мы сможем избавить бриттюрцев от кошмара появившегося под их окнами и уничтожить Закраины в самих Незнаемых землях (они от Бриттюра только и отделены, что узким проливом) - воссоединение империи произойдёт путём естественным. Во всяком случае, политическая верхушка, напуганная неостановимым мороком, уже склоняется к этому. А теперь вернёмся к вашим подозрениям... - К чёрту подозрения! - Пух выпрямился во весь свой гигантский рост. - К чёрту сомнения! Уланд, старый, верный мой друг, Шрам. То о чём ты сейчас рассказал - это... это... Ты просто возвращаешь меня к жизни. Ты совершил невозможное, обратив время вспять и вернув мне молодость. Меня, человека пятидесяти с небольшим лет, уже стала пугать ржавчина старости. И вот - Дело!!! Ты сказал - возможно, придётся положить жизнь на бочку!? Тогда я буду первым, кто это сделает. Первым, после тебя. Империя!! И жизнь на бочку! Брегном медленно огладил бородищу, сощурив хитрые свои глазки: - Ишь, как наш горлопан разоряется. Зацепило его, сердешного. Теперь в любую свару полезет. Ну, башку и сложит без ума-то. Это я к тому, что за дитятей этим, великовозрастным, глаз да глаз нужен - как бы по недомыслию не ожёгся. Стало быть, и мне в отставку ещё рановато. Я - в деле. А ты, генерал?.. Маркиз провёл пальцем по щегольским своим усам и тронул неизменную эспаньолку. Он не поторопился с ответом, а выдержав паузу и заставив нервничать земляка-зибильдарца, потребовал себе вина. Сделав добрый глоток, цез Олатроон причмокнул губами и сказал: «Да-а-а». - Что «да»?! - забеспокоился майор. - Что означает это твоё неопределённое «да»? Труса спраздновал? Генерал Флогрим коротыша даже взгляда не удостоил. - В деле я. В деле. Тут ведь к провидице не суйся и ведьму не тревожь, - однозначно будет чёрте, что и с боку бантик. - Что-то, маркиз, больно цветисто ты выразился. Да и молвить по правде - не понятно совсем, - с большим подозрением глянула на него встревожившаяся дроу. - Чего ж тут не понятного: суём голову в петлю. Ровно, как тридцать лет назад в вашем подземелье. И как я смекаю - шансы на успех этой нашей авантюры, примерно такие же. Верно, Шрам? Скривив губы, канцлер качнул породистой своей головой. Вряд ли тёртый жизнью генерал ошибался в оценке ещё неведомой ему в подробностях ситуации. - Шансов не густо. Причина?.. О причине, вам чуть позже доложит мэтр Цыдуль, направленный к нам своим сюзереном, именно для этой цели. А пока... Слышу, что к дверям кто-то подходит, надеюсь это они... Не спрашивайте: кто? Я сам не очень уверен, но Фаруз, в своём послании, утверждал, что... Я не знаю, как вам это сказать. На всякий случай я послал своего сына, капитана Краста, проверить кое-кого, задав ему несколько вопросов. Скажу лишь, что прибыл этот человек на Летающие острова из Финотона. Пух скривил физиономию, стараясь уловить некое воспоминание, но так ничего и не припомнил. Дверь распахнулась, впуская вновь прибывших, и в каминной вдруг сразу сделалось на удивление тесно! «Что?.. Как?...» - послышалось со всех сторон. Уланд бросил вопрошающий взгляд на сына и тот едва зам