слугу, значение которой переоценить было ох, как трудно. Шутка ли, доставить к самому королевскому крыльцу (небольшое преувеличение здесь вполне допустимо) её высочество бриттюрскую принцессу Анфиору, в качестве невесты наследника престола! Сколько всего разного вынести пришлось!?. Страсть! От одного воспоминания о пересечении пролива в утлой посудине, запряжённой драконом, под обстрелом пушек бриттюрского военного корабля мутит до сих пор и кишки в тугой, холодный ком стягивает. Морская болезнь полковника всегда донимала при одном только виде океанской шири, озера ли, речки, да просто большой лужи и боялся он её приступов гораздо больше нежели, скажем, разжалования. Были в том вояже и прочие опасности, бесстрашный по юности лет и оркской природной глупости Хряп все их героически преодолел и в результате поступил в военную академию. Он стал первым курсантом-орком за всю историю Алагара и родного острова Тусуй. Да что мелочиться - за всю историю Амальгеи не родилось ни единого зеленокожего, сумевшего осилить среднюю школу и выплыть, как... кхм... взобраться на самую вершину образования! Не было таковских дурней до Хряпа, и в бытность его более пока так же никто не обнаружился. Орки с образованностью по-прежнему оставались не в ладах, даже гордясь этой своей национальной чертой. Чего это стоило самому Хряпу? Ну, просто битой мордой дело не ограничилось. Сокурсники, сынки благородных или просто очень состоятельных родителей, подвигаемые к тому позывами снобизма или буржуазного чванства, не раз пытались пустить ему зелёную кровь на дуэлях. И ведь удалось бы им, поскольку в деле искусного шпагомахания из некультяпистого орка так ничегошеньки и не вышло. Как привык он в детстве палкой сокрушать на огороде крапивные заросли, так примерно и мечом орудовал, даже достигнув лет относительного взросления. Красавец! К тому же любопытная Тартунья с его загривка слезала редко, поскольку никак не могла поверить, что орк - ОРК, ЕГО МАТЬ! - собрался выбиться в приличные люди. Не доходило до богини, как такое вообще возможно. Оркские боги они ведь умом от самих орков не особо отличаются. Но на счастье островного недоросля в Алагаре появилась у него заступа - закачаешься и обзавидуешься: несколько чрезвычайно влиятельных господ, принадлежащих к сливкам общества, принцесса Анфиора, теперешняя королева и мать наследника добро не позабывшая, ручной белый аки снег шерстистый дракон Космач и необъяснимая ни единым головастым умником алогичная, иррациональная оркская удача. Каков букет! Вполне достаточный гербарий для того, чтобы худо-бедно хранить клыкастую горбоносую башку от плахи, а не особо толстую шею от топора. Пока достаточный... В самом начале курсантской юности заносчивая и задиристая алагарская молодёжь имела шанс уложить зелепушного доходягу - статями своими Хряп мог поразить разве что лилипута-дистрофика - под дерновое одеяльце. Но орк, умудрённый путешествием под командой мрачного неразговорчивого Гёза, теперь прекрасно осознавал свои возможности и на шпагах дуэлировать отказывался наотрез, после каждого вызова стабильно выбирая пистолеты. Раз, за разом выигрывая мини-баталии курсант-островитянин поубавил число охотников снять с него шкуру и заодно, как-то незаметно стал родоначальником новой моды - поединков на огнестрельном оружии. До столкновений с орком ершистое столичное юношество сильно подобному нововведению противилось, а тут вдруг расчухало и давай в азарте друг в дружку палить, по ходу этого увлекательного дела с чистого листа разрабатывая новый дуэльный кодекс и на время позабыв о зачинателе мод. Эффект от такого-то прогресса не замедлил сказаться ростом числа красивых памятников на кладбищах и заполнением ниш в семейных склепах. Дурни благородные стали гибнуть пачками, вызывая горесть родителей и крайнее неудовольствие тогдашнего монарха Кристофана 1. Король, взвинченный частыми жалобами сановитых придворных, не разбирая, кто прав, кто виноват, накрутил хвоста министру дел внутренних, велев ему докопаться до истины в двухдневный срок. - Иначе... - и палец владыки медленно прошёлся поперёк шеи. Министр громко сглотнул. Стали копать, как было велено с особым тщанием, стараясь разузнать, откель эти ноги растут и, само собой, дорылись до Хряповой задницы. Обвинение ему тогда не предъявили, поскольку узналось, что ни единого поединка орк самочинно не затевал, но на вид поставили, что ежели что, то и всё... - Понял, нет!? - синел лицом генерал Тромпий, командир и гроза всея академии, особливо всяческих орков. А орк-то и был один-разъединственный. - Так точно! - вытянулся в струнку Хряп, только что окончивший первый курс в числе крепких середнячков. В тот раз пронесло. После было многое - и огульное обвинение в воровстве, и кляузы, и лжесвидетельствования, и подложные финансовые документы, якобы подписанные делающим карьеру офицером Хряпом. Тогда сгодились ему навыки, приобретённые в молодые лета, когда довелось орку трудиться бухгалтером в главной таверне Тусуя. Сумел он доказать свою невиновность. Но скандалов было множество и постепенно ряды его покровителей стали таять. Первым от островитянина отвернулся Кристофан, за ним, точно флюгер и все придворные прихлебатели. Наследник стал кисло поглядывать, особенно в моменты семейных раздоров, припоминая, что именно Хряп из кожи вон лез, дабы ему благоверную из Бриттюра приволочь. И зачем так сильно старался, этакую занозу эскортируя? Теперь вот за фрейлинами не ухлестни, молоденькую банкиршу не ущипни, даже сочную лавочницу ладошкой по грудям ни-ни... Деспотизм, чистой воды! А виной всему он - Хряп! Кристофан-младший, как-то подозрительно быстро позабыл, что это он сам, собственной персоной, душу из папаши своего вынимал, чтобы ему Анфиору в целости и сохранности, в купе с драконьими яйцами, прямиком в альков доставили. Коротка память у людей. А коли эти люди при власти обретаются, так и вовсе с заячий хвост. Повезло орку с тем, что в королевстве алагарском большую силу стали забирать люди в той давнишней авантюре участвовавшие. Тот же Розовощёкий Пух, герцог Арнимейский, вон в военные министры выбился. И Хряпа он никогда не предавал. Брегном, хоть и ходит в майорах, а по влиянию при дворе иного генерала за пояс заткнёт. А случись ему быть в подпитии, а генералу недостаточно уважительным, так гордый зибильдарец свободнорождённый сын свободнорождённых родителей и простецки, рученьками способен невежу в бараний рог скрутить. И ничего ему за это не будет, потому что за ним сила - десант. А Хряпу вот не пофартило: по личной просьбе Анфиоры, определили орка в её личную гвардию. Блеску много. Толку мало. Партия королевы особой силы пока не имела. Кристофан 2, муженёк её ненаглядный, супругу, конечно, любил, но власти ей не давал. Да добро бы сам к делу управления государством великие способности имел, а то ведь исключительно жил умом канцлера своего, бывшего Меча Короны Уланда Шрама, герцога Лихтенгерского. Поддержкою именно этих вельмож орк Хряп и сумел дослужиться до полковничьего чина. Не эти бы господа и никакие заслуги, никакая безбашенная храбрость не позволили бы орку так высоко вознестись. Но с недавних пор в жизни полковника до отвращения чётко обрисовалась, коя по счёту - чёрная полоса. Началось всё с того, что Хряп, служака ревностный, в пух и прах разнёс некоего баронета за наплевательское отношение к охране покоев её величества. И что с того, что самой королевы в тот момент и в столице-то не было? Мало ли какое окаянство могли совершить в её отсутствие недоброжелатели. Талогрина Сухостой, бриттюрская королева, на ту пору была ещё жива, а о злопамятности этой коронованной людоедки можно было складывать легенды и ни одна из них в фантастичности своей, была не в состоянии переплюнуть гнусность родной Анфиориной маменьки. Баронет изволил обидеться и тут же настучал своей влиятельной родне. Родня - к королю, естественно со своей версией событий. Кристофан 2 в это дело влезать не пожелал и пустил всё на самотёк. Родственнички оскорблённого нутром почуяли, что Хряп остался без высочайшего покровительства тут же подослали к полковнику наёмных убийц числом - три. Проникли они ночкой грозовой в жилище орка с намерениями самыми явными. И быть бы Хряпу упокоену, кабы не ещё один его питомец - маленький, размером с откормленного кота, дракон-ловец по прозванию Поджигач. Ловцы - этакий подарок амальгейской фауне от бриттюрской науки - твари чрезвычайно верные, отважные и с отличным слухом. А остроте их зрения в темени полуночной любой лев позавидует. Ну и мелкий там Поджигач или совсем крохотный, а он - дракон, и пламенем припечь он мог весьма чувствительно. Человека до смерти жарить - на это у него ушла бы уйма времени, - а вот проделать дырку в грудине тугой, упругой струёй пламени - это, как каштаны пожарить. Поджигач давненько к двуногим целям примеривался. Разбирал его шальной, юношеский интерес: а что будет, если я подогрею стальную кольчужку с толстой тушкой в ней? Чёрствый, как все орки, Хряп крылатому подростку воли не давал, оберегая телеса многих своих недоброжелателей от горячих приветов собственного питомца. А тут они сами в гости непрошенными явились - с ножиками острыми и пистолетами заряженными. Ловец хозяина будить не стал и в полной мере удовлетворил своё любопытство, окатив огоньком двух мо