Нет коррупции, прекрасно. И ваш ребенок не может поступить в университет. Нет, он хорошо учился – просто он не из того региона, где у всех стобалльный ЕГЭ за красивые глаза, и он не инвалид. И что вы будете объяснять ребенку? «Видишь ли, сынок – или дочка, – мир несправедлив»? Ну, наверное.
Или нужна вам бумажка – справка какая-нибудь или выписка. И ходите вы по всем кругам ада, и всюду очереди – без всякой коррупции! Но так мучительно долго… Да, можно поднять шум и об этом будут писать газеты. Да, при желании мы возьмем и посадим любого. А дальше что?
Вот только не надо мне рассказывать, что «все чиновники, нянечки, доктора и гаишники должны быть честными». Они честные. Они с вас денег не берут. А будете возмущаться, они вам скажут: «А вы на мою зарплату пойдете работать?» И выясняется, что зарплата у них маленькая. Да, конечно, можно спросить, зачем же они пошли работать на такую зарплату. И это вполне справедливый вопрос – только ответа на него нет. И помощи нет. И справки нет. И нянечка в больнице пол не моет. И вы на ее место не пойдете работать.
В этот момент мы начинаем горько сожалеть о том, что коррупции нет, и хором восклицаем: «Нет, на таком уровне это не коррупция, а всего лишь честное перераспределение денег. Мы просто видим, что государство платит этим людям несправедливо, и сами доплачиваем так, чтобы это было адекватно их труду».
Наверное, это так. А справедливо – это сколько? Начинаем выяснять, и вдруг обнаруживаем, что мы до сих пор живем в рамках социалистического кадастра, в котором есть тарифная квалификационная сетка. Разбираемся дальше – и с ужасом осознаем, что жить по этой сетке невозможно. Оказывается, в стране попросту не хватит денег, чтобы всем платить справедливо. Тарифная сетка работает таким образом, что, пытаясь прибавить зарплату нянечке в районной больнице, мы автоматически поднимаем зарплату даже министру здравоохранения – при этом разрыв ничуть не уменьшается, а нянечки отнюдь не начинают жить хорошо. Можно, конечно, напечатать еще денег, но они же при этом обесценятся. Зато все будет справедливо.
Тогда мы начинаем кричать: «Какая же это справедливость, когда хороший врач и хорошая нянечка получают столько же, сколько плохие?» Как ни странно, так называемые коррупционные деньги в сфере медицины и педагогики идут, как правило, действительно лучшим врачам и учителям, лучшим учебным и медицинским заведениям. Никто же не хочет за деньги попадать в плохие больницы и отдавать детей в плохие школы. Есть подозрение, что без этих денег, подмазывающих механизм налево и направо и невольно выделяющих лучших, страна остановится в параличе. Конечно, в данном случае я не имею в виду гаишников. А с другой стороны, представляете, какой ужас: вы действительно совершили небольшое правонарушение, вас остановили, на месте денег брать не хотят. И получается, что вас наказывают уже не только тем, что вы будете вынуждены платить штраф, но и тем, что на поездку в банк и стояние в очереди уйдет масса времени. Да и выписывание протокола – не самое быстрое дело. Неприятно.
Но все это, как мы видим, низовой уровень, самый простой. С ним мы сталкиваемся каждый день, и на нем, конечно, много не заработаешь. А вот уровень чуть выше уже вызывает большое и искреннее раздражение. Впрочем, здесь зачастую наивно путают коррупцию с вымогательством. Возьмем, например, неправедные налоговые проверки или возбуждение уголовного дела, когда с бизнесмена тянут деньги. Это, разумеется, не коррупция – это вымогательство. Общественное мнение склонно считать подобные факты коррупцией, поскольку деньги принимают сотрудники правоохранительных органов, – но это явление другого порядка. Конечно, учитывая реальные зарплаты и принцип распределения денег внутри системы, можно сказать, что, к сожалению, многие правоохранительные органы и силовые структуры могут успешно ставить перед своим названием либо аббревиатуру ООО, означающую «общество с ограниченной ответственностью», либо, что гораздо хуже, ОПГ – «организованная преступная группировка».
Всем моим слушателям, читателям, всем, кто приходит на мои концерты, я регулярно задаю один и тот же вопрос: «Как вы думаете, если мы все уедем из страны, коррупция останется?» Люди хихикают и говорят: «Нет, ну конечно, если все уедут, то и коррупции не будет». Я говорю: «Здорово. А откуда появилась коррупция?»