Фон Плеве — в общем то создал полицию такой, какой мы знаем ее сейчас — с региональными отделениями, с уголовным розыском, с осведомителями, с профессиональной картотекой. Более того, история не раз показала его прозорливость — он например видел в земцах, занимающихся политикой едва ли большую угрозу, чем в рабочих — и 1917 год показал как он был прав.
Плеве был не прав только в одном — он недооценивал степень угрозы и недооценивал истинную потребность в кадрах полиции. И он не смог, не увидел потенциальной опасности исходящей от армии и не смог доказать Государю всю гибельность использования армии при беспорядках. Россия вползала в век революции, и кадра полиции у нее было в несколько раз меньше чем в развитых странах Европы.
Следующим реформатором полиции стал уже великий П.А. Столыпин, про которого надо говорить отдельно.
2.16 Столыпин. Реформатор и его реформы
Петр Аркадьевич Столыпин — последний из великих политических деятелей Императорской России. Его дела стоят в одном ряду с делами Петра I, Александра II, М.М. Сперанского. Будучи дворянином и политиком, он не зацикливался на каком-то одном направлении реформ. Его знают по аграрной реформе, но мало кто знает что им планировались и другие реформы, которые в случае их осуществления не дали бы совершиться революции в 1917 году.
Столыпин — третий из четырех великих русских министров — это еще И.А. Вышнеградский, С.Ю. Витте и В.Н. Коковцов. Стараниями этих четверых людей — Россия из аграрно-феодальной страны превратилась в быстро растущую промышленно-аграрную империю, темпы роста которой были сравнимы с сегодняшними китайскими. Но из всех четверых — только Столыпин понимал необходимость не только экономических, но и комплексных реформ, затрагивающих все сферы государственного устройства страны. Он явно предвидел, что сильный экономический рост, но без политических перемен, без формирования адекватной новым экономическим условиям политической и государственной машины — приведет рано или поздно к социальному взрыву. Так оно и вышло.
При этом, Столыпина нельзя назвать либералом, он был и оставался сторонником монархии. Но он понимал необходимость твердого порядка в стране для ее успешного экономического развития — и понимал что сильное государство, а не сильное общество или что-либо еще — способно его обеспечить.
Столыпин не верил в представительные начала власти. И был в общем то на тот момент — глубоко прав. Не знаю, понимал ли он, что общество (по крайней мере его часть) объявило государству войну, и что Дума является не органом власти, а военным отрядом общества, что оно не отправляет власть — а борется с нею. Но Столыпин никогда не испытывал никаких иллюзий в способности Думы осознать необходимость реформ и сотрудничать с правительством и Государем в их проведении. Он без колебаний шел на принятие реформ обходным, «полицейским» путем, по чрезвычайным статьям — полагая, что сами реформы, их необходимость — намного важнее чем искать согласия с обществом и уступать обществу. Горький парадокс истории — Столыпин числится консерватором, а Дума — переполненной либералами и прогрессистами — но либеральную аграрную реформу Столыпин, отчаявшись найти согласие с Думой ввел чрезвычайным порядком. Не Дума, а именно Столыпин, консервативный помещик — монархист, губернский предводитель дворянства, бывший министр внутренних дел — совершил один из величайших в истории России либеральных актов. Он освободил крестьян от власти общины, предоставил им право выделяться из общины и более не зависеть от нее — и тем самым он завершил дело Александра II. Почему то именно консервативный монархист Столыпин, не Дума — первым осознал необходимость личной свободы для развития русской деревни и русского крестьянина. Этим кстати Столыпин отличался от своего предшественника Витте, который цинично замечал, что стадо проще пасти, чем отдельных овец. И Столыпин, поняв, что зависимость от общины ничуть не лучше крепостного права — дал свободу всем тем, кто этого пожелал. До 1917 года — четверть крестьян покинула общину.
Кстати, судьба Столыпина хорошо иллюстрирует трагический парадокс свободы в России. Нельзя сказать, что Россия несвободная страна, что ее нет. Россия всегда шла к свободе, порой с перехлестом. Но в отличие от той же Европы — вопрос свободы в России это не запрос общества, и не борьба общества за свободу. Свобода в России всегда связана с выдающимися личностями, такими как Столыпин, Сперанский или, к примеру, Александр II. Именно они — ведут народ к свободе, порой жертвуя собой на этом пути. Кстати, прав и Пушкин, говоря, что все Романовы — революционеры. Не все. Но каждый второй.