Тем не менее Рузвельт не получил поддержки при выдвижении своей кандидатуры в президенты США от Республиканской партии на партийном конвенте (съезде) республиканцев в Чикаго 7 июня 1912 года (конвент продавил выдвижение Тафта). Возмущённый Рузвельт обвинил Тафта в «краже голосов» (нарушениях при подсчёте голосов), заявив «если вы забаллотировали настоящее и законное большинство, оно должно организоваться». Это стало началом формирования новой политической партии в США, актив которой составили сторонники Рузвельта из прогрессивного крыла Республиканской партии.
После объявления в ночь на 22 июня результатов голосования 343 сторонника Рузвельта, обозначив себя красными банданами, покинули конвент. По словам биографа Рузвельта А. И. Уткина «у многих делегатов съезда было чувство, что свершилась едва ли не национальная революция».
5 августа 1912 года в Чикаго прошёл конвент Прогрессивной партии США, на котором Теодор Рузвельт был выдвинут кандидатом в президенты страны.
Томас Вудро Вильсон, 28-ой президент США — был избран на свой пост, в общем-то случайно, в результате кризиса в более популярной Республиканской партии, когда голоса республиканцев оказались разделенными между бывшими президентами Тедди Рузвельтом и Уильямом Тафтом. Рузвельт, кстати, планировал сделать то же, что и Путин — два срока, потом перерыв и еще два срока в Белом Доме. Просто его ставленник, Уильям Тафт, — оказался не столь сговорчивым, как Дмитрий Медведев.
Вильсон родился в 1856 году в семье доктора богословия. Семья жила на юге США, так что маленький Томас — своими глазами видел все ужасы войны и всю трагедию послевоенной «Реконструкции» Юга. Он кстати был первым президентом — южанином с 1830 года, то есть еще с довоенной поры. Юрист, доктор политических наук, он был противником войны и сторонником социального государства. Весь его политический опыт до 1912 года, до избрания его президентом США — исчерпывался двумя годами на посту губернатора штата Нью-Джерси. Там он успел ввести социальное страхование. Став президентом США — именно Вильсон введет восьмичасовой рабочий день и систему социального страхования по всей стране.
Госсекретарем у Вильсона был Уильям Дженнингс Брайан, фундаменталист-евангелист и пацифист. Он, как и сам Вильсон выступал против втравливания США в войну и в 1914 году совершил блицтурне по Европе, чтобы добиться этого. Добился.
На другой стороне — стояли республиканцы и Тедди Рузвельт, их кандидат, поддерживаемые так же и Уолл-Стритом. Рузвельт, получивший Нобелевскую премию мира за примирение России и Японии — считал, что США достаточно зрелая и сильная держава, чтобы на равных участвовать в войне. Ни Вильсон, ни Брайан так не считали.
Причин этого было несколько. Например, тот факт, что на стороне Антанты была Япония — США с подозрением и опаской воспринимали Японию уже тогда, а главное — притязания Японии захватить Китай и создать большое государство азиатской расы. Но было и другое — глубокое недоверие Вильсона, и не его одного из американских интеллектуалов — к европейской демократии, глубоко пропитанной революционной традицией…
Адам Туз. Всемирный потоп.
…Взгляды Вильсона на историю как консервативного южанина-либерала формировались под воздействием двух великих событий: катастрофы, которой обернулась Гражданская война, и драматических событий революций XVIII века в изложении англо-ирландского консерватора Эдмунда Берка. В 1896 году Вильсон написал блестящее предисловие к одной из самых знаменитых речей Берка «О примирении с колониями». Произнесенная в 1775 году, эта речь имела для Вильсона основополагающее значение. В своем выступлении Берк восхвалял свободолюбивых американских колонистов и «ненавидел французскую революционную философию и считал ее неподходящей для свободных людей». Вильсон от всей души был согласен с этим. Оглядываясь назад более чем на сто лет, прошедших после революции, он порицал наследие этой философии как «крайне вредное и разлагающее. Ни одним государством нельзя руководить исходя из этих принципов. Поскольку они гласят, что правительство является предметом договора и целенаправленных действий, в то время как на деле оно представляет собой институт привычки, объединенный множеством связей, среди последних вряд ли можно найти одну, которая была бы создана преднамеренно…» Обманчивой идее о возможности достижения самоопределения в результате единого революционного порыва Вильсон противопоставляет мысль о том, что «в правительствах никогда не происходило успешных перемен постоянного свойства, за исключением тех, которые достигались в результате медленных преобразований, осуществляемых из поколения в поколение». Помня об опыте французских событий 1789, 1830, 1848 и 1870 годов, Вильсон в одном из своих ранних эссе выдвинул предположение о том, что «демократия в Европе всегда носила характер бунта, разрушительной силы… Она приводила к созданию таких временных правительств, какие могла строить… из дискредитированных остатков центральной власти, привлекая народных представителей на один сезон, но обеспечивая почти в той же малой степени, что и прежде, повседневное местное самоуправление, которое так близко самому сердцу свободы». Еще в 1900 году он воспринимал французскую Третью республику как опасного своим непостоянством потомка абсолютной монархии, «эксцентричное влияние» которого принесло дурную славу всему проекту демократии в современном мире …