Евгений Жаринов
Империя Круппов. Нация и сталь
Эта книга посвящается
Белякову Олегу Александровичу, без чьего участия она бы просто не увидела свет
О, Германия, бледная мать!
Сидишь среди народов
Вся вываленная в дерьме,
Среди изгаженных
Самая грязная.
Б. Брехт. Германия.
Нацизм – это период, когда дух магии овладел рычагами материального прогресса… Историк рассудителен, а история – нет.
(Pauwels et Bergier. Le matin des magiciens, Paris, Gallimard, 1960).
И если рождаются такие чудовища, надо полагать, что это творения природы, хотя внешне они не отличаются от человека.
(Paracelse. De Homunculis, 1658).
И ещё раз скажу вам: не ждите слишком много от конца света.
(Stanislaw J. Lec. Aforyzmy. 1977).
Пролог
В 1914 году был убит эрцгерцог Австрийский Франц Фердинанд. Вслед за ним в могилу сошла и вся старая Европа. Громкие старомодные титулы, безграничная империя, любимая супруга эрцгерцога, бесчисленные песчинки человеческих жизней – все было унесено в бездну безудержным потоком надвигающегося безумия.
Был Франц Фердинанд жесток, упрям как мул и не без легкого налета чванливой глупости потомственного аристократа. Именно убийцам эрцгерцог обязан своим бессмертием. Безумным и бессмысленным поступком своим террористам удалось снять с петель врата ада, и старый добрый мир в лице пухлого и тупого австрийского аристократа очутился лицом к лицу с самой всесильной Смертью. Франц Фердинанд оказался первым в очереди, первым в огромной веренице человеческих душ, которых уже давно ждали адские топки и престол небесный. Лишь это обстоятельство и позволило имени эрцгерцога навечно зацепиться за скрижали истории и не кануть в бездну забвения.
И все же, каждые похороны имеют свои неповторимые особенности. В конечном счете, смерть способна возвеличить даже дурака, тем более эрцгерцога, чья кончина явилась лишь прологом гибели целого мира.
Когда речь зашла о наследстве, то никто не знал, как следует поступить с охотничьим домиком Франца Фердинанда, расположенном недалеко от Верфена. В течение четырех столетий этот охотничий домик, а на самом деле огромная вилла, был родовым гнездом для всех архиепископов Зальцбурга, при дворе одного из которых в качестве капельмейстера служил отец Моцарта. Однако постепенно власть в Зальцбурге стала светской, и легкий перестук священнических четок сменился ясным и бодрым лязганьем замков охотничьих ружей. Франц Фердинанд помимо прочих слабостей страдал почти маниакальной страстью к охоте. Бродя с ружьем по окрестным лесам, он собрал, может быть, самый большой охотничий трофей во всей Европе. Почти со всех стен восьмидесяти залов и комнат виллы глядели на посетителей застывшим взором стеклянных глаз мертвые головы оленей, волков, медведей, а также чучела зайцев, белок, сов, куропаток. Эрцгерцог словно заранее устилал путь всесильной Смерти трупами невинного зверья.
После кончины Франца Фердинанда сентиментальные жители Вены от всей души желали, чтобы новый владелец Блюнбаха смог бы по достоинству оценить уникальную коллекцию. Судьба сама разрешила все тяжелые сомнения сентиментальных венцев. Густав Крупп фон Болен унд Гальбах фон Эссен, что из соседней Германии, как никто другой подходил на роль нового хозяина опустевшей виллы. Что-что, а в оружии Круппы толк знали, равно как и в Смерти.
К этому времени Густав Крупп был всемирно известен как пушечный король. Семья искала себе новую загородную резиденцию подальше от пропахших гарью и дымом долин родного Рура. Круппам вилла понравилась. Из окон были видны вершина Альп, где, по преданию, в одной из пещер покоился прах великого императора Фридриха Барбаросса. Народная молва утверждала, что император лишь спит, и стоит стае черных воронов закружиться с громким граем над его могилой, как повелитель выйдет из склепа, готовый вновь защитить свой милый сердцу Фатерлянд.
Когда Густав Крупп покупал Блюнбах, то он и представить себе не мог, что вкладывает деньги с собственную гробницу. Но именно это и произошло ровно через тридцать один год. Теперь по прошествии трех десятилетий глава рода лежал без движения, парализованный, не подавая никаких признаков жизни, и точно также посреди всей Европы в конце второй мировой войны лежала в грязи и нечистотах разлагающаяся, как труп, Германия.