― Пожалуйста, Эл, ты должен мне поверить. Мне очень жаль. Я сделала то, что считала лучшим на тот момент. Я сделала то, что должна была сделать, чтобы сохранить тебе жизнь.
― Ты ушла, Ло. Ты выбрала легкий путь и ушла.
― И ты убил мою семью. Моего отца. Моих братьев.
― Потому что они, блядь, забрали тебя у меня. А что, по-твоему, я должен был сделать, Ло? Повернуться и позволить им трахнуть меня в задницу?
― Пожалуйста, Эл, ты не можешь причинить Ти боль. Пожалуйста, я умоляю тебя, ― плачет она, и мне чертовски не нравится, что моя первая мысль ― попытаться утешить ее.
― Почему? Почему, блядь, я не должен прямо сейчас вернуться в свой офис и пустить ему пулю между глаз?
― Потому что он - твой сын.
Ничего не ответив, я кладу трубку, возвращаюсь в свой кабинет и смотрю на мужчину, сидящего перед моим столом. Я шокирован. Действую на автопилоте.
Потому что он твой сын. Слова крутятся в голове. Я должен потребовать сделать тест ДНК, но знаю, что она не лжет. Почему-то я просто знаю. Черт возьми, я хочу пойти и зарезать ее гребаного отца еще раз. Они не просто забрали у меня Глорию. Они забрали моего гребаного сына.
― У меня есть дела, Ти. Надеюсь, ты сам найдешь выход.
Я смотрю, как он кивает головой и встает.
― Конечно. Если уж на то пошло, мне очень жаль. Но сделай то, что я сказал, и отвези свою внучку в чертово безопасное место.
Я киваю. Не знаю, что думать о той информации, которая свалилась мне на голову… И от Глории. И от моего только что обретенного сына. Что мне нужно, так это чертова кровь.
***
Я смотрю на свой телефон. Прошло всего несколько часов с тех пор, как он покинул мой гребаный офис. Какого хрена он звонит мне сейчас?
― Ти, не ожидал услышать тебя так скоро.
― Да, и я бы не звонил, если бы за мной не следили твои ублюдки. Какого хрена твои парни следят за мной, Донателло? ― рычит он в трубку.
― Я не отправлял никого следить за тобой. Где ты?
― Я на Автостраде А91, еду в южном направлении, примерно в двадцати минутах от аэродрома. Ты уверен, что это не твои ребята? Хорошие новости - стекло действительно пуленепробиваемое.
Слава богу, я уговорил его взять одну из моих машин, прежде чем он покинул мое поместье. Я не собирался выпускать его на улицу без чертова пуленепробиваемого стекла.
― Они стреляют в тебя? ― Я, блядь, в ярости. Я не позволю какому-то ублюдку в моей стране стрелять в моего гребаного ребенка, независимо от того, знает он об этом или нет.
― Да, не волнуйся, в меня стреляют не в первый раз. Наверное, и не в последний.
― У меня есть люди рядом. Ты должен продолжать ехать, Ти. Не останавливайся, мать твою. ― Я кричу своим людям, приказывая готовить вертолет, а летчику – отправиться к последнему известному местонахождению Ти.
― Да, я и не планировал. И, Донателло, может, стоит послать сюда своих чистильщиков. Это будет грязно. ― Он прерывает звонок.
― Черт, поторопись и доставь нас туда сейчас же. ― Я ударяю по спинке сиденья перед собой.
Десять минут спустя мы приземляемся рядом с чертовой зоной бедствия. Открыв дверь, я кричу через проем.
― Залезай. ― После минутного осмотра сына я замечаю, что он получил пулю в плечо. ― Кого ты уже успел разозлить, Ти? Сколько ты здесь? Два дня?
― Откуда мне, нахрен, знать? У тебя должно быть больше идей, чем у меня.
― Они не побеспокоят тебя снова. Я позабочусь об этом. Куда ты направляешься?
― А что? Не пойми меня неправильно, я благодарен за помощь. Но почему тебя это волнует?
― Услуга для твоей матери. Она позвонила и рассказала мне кое-что, о чем я не знал. И, скажем так, я теперь заинтересован в том, чтобы ты остался цел и невредим. Насколько все плохо? Я киваю в сторону крови, которая теперь просачивается сквозь его рубашку.
― Бывало и хуже.
― Еще раз, куда ты направляешься?
― В аэропорт. Я быстро смотаюсь в Сидней.
― Уже уезжаешь? Я думал, ты настроен более решительно. ― Я смеюсь. Я точно знаю, что так и есть. До меня уже дошли слухи.
― Я вернусь в пятницу утром. Как я уже сказал, это быстрая поездка.
― Что такого есть в Сиднее, что заставляет тебя лететь туда?
― Моя жена.
Как, черт возьми, я пропустил это?
― Я не знал, что ты женат. Поздравляю. Она должна быть особенной, чтобы ты совершил такой перелет ради чего? Одной ночи, чтобы потом вернуться?
― Она того стоит.
― Хорошо, это хорошо. Я попрошу одного из моих докторов присоединится к тебе, чтобы он мог подлатать тебя во время полета. ― Слава богу, мальчик со мной не спорит.
ГЛАВА 3
Глория
Три дня спустя
Не могу поверить, что я здесь. Снова в Италии. Нервы берут верх, и я стараюсь, чтобы руки не дрожали. У меня не было выбора. Я должна была приехать. Я должна быть уверена, что мой сын выберется из этой страны живым.
Я не могу связаться с Элом с тех пор, как рассказала ему об отцовстве. И я нервничаю, не зная, что он собирается делать. Выходя из самолета, я понимаю, что мне не придется долго ждать, чтобы выяснить это. Перед нами стоит человек, которому до сих пор принадлежит мое сердце. Я смотрю, как он приветствует моего сына. Нашего сына. Затем его темный взгляд обращается ко мне.
― Глория, più bella che mai1. ― Эл наклоняется и целует меня в каждую щеку. Мое тело воспламеняется от этого прикосновения. Те же бабочки, которые раньше порхали у меня в животе, возвращаются со жгучей страстью.
Я смотрю на него, когда он отстраняется. За эти годы я видела его издалека раз или два. Но я избегала более близкого общения, опасаясь, что мой муж узнает правду об отце нашего сына.