В такой позе его пресс напрягается, что видно всем. А именно Астрид, которая вышагивает последние десять минут.
Разве это неправильно, что я хочу на мгновение ослепить ее, чтобы она не смотрела на него? Да, наверное, так и есть. Но это не значит, что я не думаю об этом.
— Сядь, у меня от тебя голова болит хуже, чем с похмелья.
Астрид с визгом останавливается и смотрит на него. Она ниже меня ростом, у нее длинные каштановые волосы и такие зеленые глаза, что они могут соперничать с самой яркой травой.
На ней простой короткий комбинезон и белые теннисные туфли. Ничего вычурного, ничего кричащего. Это ее стиль с тех пор, как мы были подростками.
Несмотря на то, что сейчас она известная художница и замужем за самым богатым семейством в стране, ничего не изменилось ни в ее внешности, ни в том, как она себя держит.
— Боже мой, посмотри на это. У тебя на самом деле есть голос, который ты мог бы использовать, чтобы, не знаю, позвонить и сказать, что ты в Англии после одиннадцати лет отъезда из страны. Это десятилетие и один год. Ничего особенного или что-то в этом роде.
— Я не знал, что ты добавила королеву драмы к своим увлечениям. Как твой друг, я должен сказать, что тебе это не идет.
— А тебе идёт?
— Не я кричу на весь дом и распугиваю своих сотрудников, Жучок. Они будут пить чай в твою честь и называть тебя за спиной сумасшедшей ведьмой.
— Я говорю о твоих бесконечных отговорках, чтобы не возвращаться домой.
— Дом переоценен.
— Как и твои причины не прилетать в Англию. — она садится на стул напротив нас, скрестив руки, как строгая учительница. — Теперь давай поговорим о другом важном вопросе. Тебе надоело трахаться в Штатах, и ты остановился на ней?
Мои щеки пылают. По какой-то причине я оставалась невидимой в их разговоре, и не уверена, почему я думала, что так будет продолжаться до тех пор, пока она не закричит во все горло и не уйдет.
Не знаю, почему я почувствовала некоторое облегчение от того, что Дэниел распространил свой сарказм и на нее.
— Она Николь, — говорит он, и я вздрагиваю, а потом улыбаюсь, борясь с желанием встать и поцеловать его.
Будь проклята Астрид.
Она сужает на меня глаза и говорит с чистой насмешкой.
— Разве я не знаю этого?
— Тогда используй ее имя.
В его тоне нет и намека на сарказм, когда он выпрямляется, держась за голову, вероятно, из-за похмелья и травмы.
Астрид кривит губы в неодобрении.
— Мы действительно не собираемся обсуждать слона в комнате?
— Твои наклонности королевы драмы, ты имеешь в виду? — спрашивает Дэниел с невинной улыбкой, от которой на его щеках появляются великолепные ямочки.
— Ее! — она указывает на меня. — Что она здесь делает? И почему ты трахаешь именно ее?
— В последний раз повторяю, ее зовут Николь. Она прилетела со мной, точнее, я притащил ее сюда против ее воли. И то, с кем я трахаюсь, не имеет к тебе никакого отношения, насколько я знаю.
Мои губы дрожат, и я крепче сжимаю шаль, пальцы впиваются в ладони.
Я проверяю, не сплю ли я.
Если это одна из тех фантазий подсознания, где я представляю, как Дэниел выбирает меня.
В моих ладонях боль.
Значит, это реальность.
Он действительно принимает мою сторону, а не сторону Астрид. Его лучшей подруги Астрид.
Астрид, которая всегда была впереди меня. С которой он подружился через несколько минут после знакомства, в то время как на меня он пялился годами.
— Ты себя слышишь? Она сука Николь, Дэн! Николь «Ты неудачник, иди подрочи на шест». «Ты недостаточно хорош, чтобы дышать одним воздухом со мной, попробуй через два десятилетия» Николь. «Я собираюсь отсосать у Леви, чтобы отомстить Астрид» Николь. Ты забыл, что она сделала?
Я морщусь от напоминания о моем подлом послужном списке. И снова поражаюсь тому, как сильно я изменилась, а она нет.
Масло и вода. Вот кем мы с Астрид были и всегда будем.
— Очевидно, что нет. — Дэниел ничуть не обескуражен. — А я-то думал, что эти твои отпрыски удалили часть твоих воспоминаний.
— Я никогда ее не забуду.
— Немного навязчиво, но ладно, Жук. Ты закончила?
— Я не закончу, пока она не уйдет.
— Прекрати говорить обо мне, будто меня здесь нет.
Я смотрю на нее, мой голос удивительно спокоен.
— Я с тобой не разговариваю.
— Нет, разговариваешь, если продолжаешь бросать уколы в мою сторону. — я выпрямляю позвоночник. — Если ты хочешь что-то сказать, скажи мне это в лицо. Раньше ты никогда не уклонялась от этого.