Потом ручка. Которую она однажды одолжила мне.
Несколько колец, которые я дарил ей на дни рождения, потому что однажды услышал, как она сказала подруге, что любит специальные коллекции.
Так я обнаружил тот скрытый от посторонних глаз винтажный магазинчик, где продавались украшения, сделанные на заказ. Мне нужно было, чтобы она поверила, что они от моей матери, а не от меня, потому что она была чертовски вредной, и мое молодое эго не выдержало бы ее насмешек, если бы ей не понравились подарки.
Потом мой браслет. Тот самый, который я потерял в ту ночь, когда трахнул ее в первый раз. В ту ночь, когда она украла часть меня, которую я никогда не смогу вернуть. В ту ночь, когда я понял, что секс имеет более глубокий смысл, чем просто интрижка, и я могу испытать это только с Николь.
Я смотрю на содержимое шкатулки, на память о нас, которую она хранила с ключом на шее.
Потребность вернуться к ней пылает в моих глазах, почти ослепляя.
Я медленно закрываю шкатулку и встаю.
Ни за что на свете я не пойду на попятную. Я уже дал ей чистый старт, и появиться снова это не то же самое, что растоптать все на месте.
Не важно, как сильно я хочу ее видеть, вернуться в Нью-Йорк правильно.
С каких пор ты стал правильным человеком? Дьявол на моем плече шепчет своим голосом «давай будем эгоистами».
Но я игнорирую его, иду к арендованной машине и кладу шкатулку в маленькую сумку. Я закрываю багажник, когда чувствую движение позади.
У меня щемит в груди.
Она последовала за мной сюда? Я сказал своим сотрудникам держать ее в особняке, пока не приедет Зак. Только ему я мог довериться, прекрасно зная, что он отнесется ко всей этой ситуации с пониманием.
И все же, мое разбитое сердце восстает из пепла при мысли, что она здесь.
Может, она хочет вернуть шкатулку.
Может, я не хочу ее отдавать.
Я оборачиваюсь, и первое, что я слышу, это звук, похожий на удар косой, когда темная фигура врезается в меня.
— Крис передает тебе свой кровавый привет, — шепчет он возле моего уха, а затем отступает.
В этот момент в моем животе вспыхивает ослепительная боль, и горячая жидкость пропитывает рубашку. Моя рука захватывает участок, и он окрашивается в темно-красный цвет.
Черт.
Меня пырнули ножом.
Прежде чем я успеваю обдумать эту информацию, мир уходит у меня из-под ног.
Глава 33
Николь
Я все еще не отошла от письма, которое оставил мне Дэниел.
Я наконец-то села, пройдя по экстравагантной гостиной, как сумасшедшая, под осуждающим взглядом Лолли.
Мои руки трясутся, а в голове роится множество теорий и вопросов.
Например, о чем он думал?
Как он посмел?
И самое главное: что, черт возьми, мне теперь делать?
Мысль о том, чтобы снова наступить на свою гордость, вызывает у меня тошноту, но это не сравнится с болью от того, что я больше никогда его не увижу.
Лолли ударяется головой о мой бок, будто точно знает, через какие страдания я сейчас прохожу. Я глажу ее черную голову и смотрю в ее блестящие черные глаза.
— Что мне делать, Лолли?
— Не думаю, что кошка может давать советы.
И Лолли, и я вздрагиваем от характерного голоса Зака.
Я встаю на шаткие ноги, прячу письмо и все его таинственное содержимое в карман джинсов.
— Мне позвонил юрист Лондонского филиала и сообщил, что Кристофер Ванс отозвал иск об опеке, — вот что сказала мне Аспен полчаса назад по телефону, в голосе которой звучало такое же недоумение, как и у меня.
Что сделал Дэниел, чтобы заставить это ничтожество отказаться от Джея… и от меня?
Я была уверена, что он захочет претендовать на моего брата только для того, чтобы добраться до меня. В этом был весь смысл дела об опеке, потому что я точно знаю, что ему наплевать на своего сына.
А потом еще и обучение на шеф-повара.
Особняк.
Образование Джея.
Пребывание в Лондоне.
О чем думал Дэниел и когда он все это спланировал?
Если только он не планировал бросить меня в любом случае, и это всегда был его план действий.
Мои губы дрожат, когда я сосредотачиваюсь на Заке. Он всегда был привлекательным, спортивным и таким общительным, что в молодости давал Дэниелу фору.
Если прежний Зак был очаровательным и красивым, то сейчас он выглядит отстраненным, скучающим. Холодным и смертоносным типом.
— Ты знаешь, где он?
Я не узнаю хрупкости в своем голосе.
Он проверяет свои часы Ролекс.