— Спасибо, Аня, — сказала она почти шепотом, а после резко развернулась и направилась к карете, что стояла в нескольких метрах от заднего выхода.
Я не знала, как сложится ее судьба, но часть меня чувствовала, что мы еще встретимся.
***
— Ни одного письма, Фаня! — произнесла я, чувствуя, как обида сдавливает горло, — ты обещала писать мне, а в итоге я не получила от тебя ни одной весточки.
Она лишь растерянно развела руками.
— Я писала тебе, Анна. Но, похоже, кто-то не хотел, чтобы мои письма доходили. Ты же знаешь, как с этим делом в Институте. После седьмого или восьмого письма без ответа, я поняла, что это бессмысленно. Последнее письмо я отправляла перед Смотрительским балом. Полагаю, его ты тоже не получила?
Я неохотно кивнула, и Фаня продолжила мысль:
— Да, для всех я мгновенно стала предателем. Неблагодарной девчонкой, растратившей свой талант впустую. Разве что Жуковская, отнеслась ко мне со снисхождением и даже пыталась выяснить все ли со мной хорошо.
— Ну да, тебя не просто понять. Не хотеть быть фрейлиной, закончив Институт Благородных девиц, далеко не канон, знаешь ли.
Как раз кстати мимо несли поднос с бокалами красного вина. Я тут же поспешила позаимствовать один из них, дабы слушать историю Фани без излишней импульсивности.
— Не жалеешь, что тогда ушла? — спросила я, потягивая бордовую жидкость.
— Нет. Я не хотела во дворец и сейчас не хочу, — ее речь была плавной и завораживающей, словно подруга пыталась меня околдовать, — по правде говоря, не то чтобы я была прямо в восторге от того, что делаю сейчас. Однако это все равно лучше, чем самой бегать за женихами и плести интриги.
В тот момент Фаня напоминала мне человека, который словно пришел из другого мира. Вместо привычной дворцовой суматохи и обманчивой заинтересованности, в ее голосе звучали ноты рассудительности и спокойствия. А может это просто был расслабляющий эффект от вина.
— Да и в целом. Дворец просто не нравился мне. Он был мне противен. Я с трудом понимаю, как ты до сих пор живёшь среди этих людей, — вздохнула девушка, сделав первый глоток из своего бокала, — хотя вино вкусное.
— Я привыкла, — ответила я коротко. А потом вспомнила, как похабно вел себя сегодня граф Равнин, вынуждая меня проводить вечер в их компании. — Почти привыкла. Бывают исключения. Но жить здесь можно, особенно если смириться с нравом некоторых особ. А ты чем занимаешься?
Фаня посмотрела на меня с усмешкой, словно собиралась выдать мне некую тайну.
— Видишь девушек? — она указала на распутных красавиц, танцующих у столов с картежниками, — это мои.
— Боже, Фаня! — изумилась я, — ты сводница?
— Да, — ответила она спокойно, — я владею борделем прямо за главной площадью, и ещё несколькими небольшими домами в пригороде. Это прибыльнее и интереснее, чем прыгать вокруг Императрицы.
Мне не хватало воздуха, чтобы продолжить, и мыслей, чтобы, наконец, сложить их в связный текст.
— Значит, дворец был для тебя так плох, что ты ушла в публичный дом! — воскликнула я в полной растерянности.
— А что тебя удивляет? Во дворце я не принадлежала бы себе. Меня окружали бы эгоистичные и безнравственные люди и единственное требование, которое общество мне предъявляло — это успешный брак. Став хозяйкой борделя, я стала хозяйкой себе. Конечно, далеко не всё меня устраивает, и порой я думаю, что я обязательно найду себе более увлекательное занятие, чем управлять царством разврата. Но по крайней мере, это даёт мне такую прибыль, что уже через пару лет, я смогу уехать куда-нибудь во Францию, и больше никогда ни о чем не беспокоиться.
Я кивнула, хотя с трудом понимала ее мотивы. Лучшая выпускница Института Благородных девиц становится держательницей публичного дома, вот так поворот.
— А что? Бордели это и правда настолько прибыльно? — спросила я, намеренно переходя на шепот при упоминании слова «бордель», словно кто-то здесь мог меня осудить за это.
— Разумеется. К слову, возможно тебя это удивит, но мой бордель, это далеко не логово разврата с вакханалиями и страшными извращениями. Например, каждый год у нас в борделе проходит праздник, посвященный середине летнего сезона. Мы готовим для гостей большое представление. И это вовсе не та импровизация, которую ты можешь видеть сейчас, — она кивнула в сторону своих подопечных, танцующих на сцене и столах. — В общем, это довольно красивая, заранее продуманная, танцевальная постановка. Конечно, с определенными тонкостями, но, по крайней мере, сам танец ни к чему не обязывает. Было время, на нем выступали даже именитые балерины. Соответственно, и платили мужчины за это зрелище очень хорошо.
Я недоверчиво посмотрела на нее.
— Звучит так прилично, будто даже я могу прийти к тебе с танцем, — усмехнулась я, пока Фаня задумчиво наблюдала за своими подопечными.
— В теории, конечно. Тем более, что каждый год я приглашаю на представление дебютанток, от которых публика не требует ничего кроме грации и легкости. Но я все равно никому такое не советую. А тебе так тем более. Все же ты выше танцев в ночнушке. Пусть даже и весьма невинных — ответила она, похоже не уловив в моем голосе сарказма.
— Фаня, — ответила я, улыбнувшись, — ты же знаешь, что я никогда не пойду на такое. Моя репутация для меня важнее всего на свете.
Девушка повернулась лицом ко мне и довольно кивнула:
— Узнаю прежнюю Аню. Кстати, расскажи, что у тебя происходит в жизни? Есть новости из дома?
Мгновенно стало не по себе. Полгода я провела в муках и размышлениях о том, как помочь отцу, и вот Фаня вновь напомнила мне об этом. Ощущения были примерно такие же, как от ножевой раны.
— Есть, — ответила я со вздохом, кратко пересказав историю, которая произошла со мной полгода назад, когда в руки мне случайно попались списки банкротов из кабинета Константина.
— Плохо, — заключила Фаня, когда я закончила, — твой отец уже что-нибудь придумал?
Я лишь покачала головой:
— Он даже говорить об этом не хочет и все отрицает. Верный признак сохраняющихся проблем, — вздохнула я, отводя взгляд, — я все время думаю о том, что будет если…
— Нет, — тут же вклинилась подруга в разговор, — никто не отнимет ваше имение. Хочешь, я прямо завтра отправлю ему нужную сумму?
Разумеется, часть меня хотела принять помощь Фани. Это легко решило бы все проблемы отца, однако, как бы я чувствовала себя, задолжав Афанасии такую баснословную сумму? Да и к тому же. Ее все равно пришлось бы возвращать долг.
— Нет, спасибо. Я найду способ заработать, но брать у тебя деньги я не стану.
Фаня пожала плечами и коротко ответила:
— Ты уверена? Просто я знаю, что с этим лучше не затягивать. У вас, конечно, не худшая ситуация, но прецеденты, когда, дворян так лишили всего имущества уже были.
Я сглотнула.
— Я не настаиваю, просто знай, что ты всегда можешь ко мне обратиться.
— Спасибо, подумаю, — лаконично заявила я, хотя знала, что мое решение уже ничего не может поменять.
Наш оставшийся вечер прошел в разговорах о прошлом. К счастью, никто не искал меня, и я могла вдоволь насладиться вкусной едой, приятным ароматом красного вина и не менее приятной компанией. Мы перестали обращать внимание на время уже после полуночи, и я лишь изредка поглядывала на стол, за которым сидела герцогиня со своей великосветской компанией.
К утру часть гостей, не в силах подняться, валялась на полу, и слугам приходилось таскать их тяжёлые туши на диваны, чтобы те не загромождали проход. Кто-то перебрал настолько, что пришлось послать за врачом. На этом моменте Мария изволила покинуть праздник. Собрав свою свиту у выхода, она особенно любезно простилась с Равниным и Литвиновыми, а затем, раскланявшись перед Константином и Александром, наконец, покинула мероприятие. А вместе с ней и я.