Алиса вдруг почувствовала — ей нужна своя сказка, та, где, главной героиней будет она сама, она будет жить по законам этой сказки, а не диктовать их, как Создательница...
Может быть, поэтому принцесса, не зная, как изменить судьбу, решилась на полёт к Таллуре...
* * *
Форкингем, поглощённый имперскими делами, оставался на Эйхе. Повелитель Миров ещё принимал иногда посетителей, но редко и неохотно, словно суета жизни тяготила его. Однако Форкингем видел — Карабандур с прежним вниманием относился к некоторым вопросам, особенно его заинтересовало недавнее путешествие на Таллуру. Но Повелитель молчал, избегая даже малейшего нажима на секретаря в принятии решений. Порою казалось — Величайший знает всё, такая мудрость светилась в его глазах.
Однажды утром из приёмной доставили отчёт Рида. Уединившись, Форкингем включил запись.
"...Епископа я выследил ещё четыре дня назад. Совершенно помешался, бродил в районе Терра-Брок с жезлом в руке — я не стал его тревожить, убрал безболезненно. Сложнее с маршалом. Он странно ведёт себя, осторожно и загадочно, будто что-то знает, но вытащить из него, что именно, нельзя, в этом Кронг настоящий кремень. Пока оставил его...
Трастилия прекратила войну, договорившись о контрибуции Гисбулту. В королевском дворце произошёл загадочный инцидент, нити которого я ещё не распутал. Было так: королевские повара нёсли обед из кухни в столовую залу. Вдруг, откуда ни возьмись, выбегает вор, хватает с подноса курицу и пытается скрыться. Его задержали, бросили в темницу, а по дороге он несёт, по словам охранников, полнейший вздор, но одна фраза — неизвестный повторял её часто — охраннику врезалась в память. Дословно: "Я знаю тайну для Карабандура!"
!!! Как вам это?! К сожалению, темницу на удивление хорошо охраняют, а для такого дела лучше соблюсти полную тишину и благопристойность. Я всё подготовил, жду указаний".
* * *
Они оставили флайер за пределами замка, чтобы не вызывать ненужных волнений. Впереди шагал шут его величества с невозмутимым видом пройдохи и наглеца. Чуть отставая — высокий, худой человек в форме, чёрной, от сапог до короткой кожаной куртки с золотым шитьём. Они приблизились к воротам, и стражник, позёвывавший с совершеннейшим ко всему безразличием, проводил их взглядом, ещё раз особенно смачно зевнул, потянулся к фляжке за поясом, но потом вдруг решил проявить бдительность и буркнул скучным голосом:
— Э-э-эй, чёрный, тебе куда?
Высокий обернулся, лицо его, казалось, не изменилось, но что-то в нём так поразило стражника, что челюсть отвисла, точно у сопливого новобранца, а фляжка с печальным звоном упала на камни. Шут, состроив глумливую гримасу, рыкнул на солдата, и они двинулись дальше.
Во дворце было почти пусто — король спал, шуметь, без особой причины шатаясь по залам, возбранялось. Никого не встретив из вельмож, шут и его спутник спустились по переходам в подземные ярусы — со складами вина, вяленой дичи, оружейными и личной королевской тюрьмой. У массивной двери с решётчатым оконцем стоял ещё один стражник.
— Этого придётся убрать, мессир, — негромко сказал шут.
— Посмотрим.
Стражник шевельнулся, узнав шута его величества.
— Отойди от дверей, болван! Закричишь — убью!
— Э... Б-б-б... — Бедняга совсем растерялся, слишком уж неординарная выходила ситуация, а пост — важный. Однако повиновался, с тихим проклятием шагнул в сторону.
...Сперва Форкингему показалось, что камера пуста. Свеча не горела, деревянная кровать, еле различимо чернела в углу. Но нет... На кровати кто-то спал, скорчившись, видимо, чтобы было теплее, он выглядел каким-то слишком маленьким, а возможно, так казалось из-за темноты.
Рид зажёг свечу и даже отпрянул от неожиданности. Вид узника — мальчишки лет двенадцати — привёл его замешательство. Форкингем вопросительно взглянул на агента... а тот подозвал стражника.
— Эй, ты, где преступник, покушавшийся на королевский обед?!
— Да в-вот же он! — подумавший было, что узник и вправду сбежал, солдат перепугано выдавливал из себя слова.
— Дай факел!
Форкингем, отодвинув стражника, включил электрический фонарь. От яркого света мальчишка проснулся, заслонил рукою глаза.