— Ты же знаешь, — сказал он, скрывая излишнюю нервозность в голосе и жестах. — Моя драгоценная мамаша никогда не даст мне обзавестись своей семьей. Я всегда буду частью ее семьи. Такая уж судьба у меня незавидная, Вова.
— Перестань, — беспечно отмахнулся Владимир. — Ты вечно преувеличиваешь. Твоя мать гоняет лишь тех шлюх, которых ты периодически затаскиваешь к себе в постель. А вот если бы ты…
Кирсанов не договорил. Заметив, как страдальчески перекосилось лицо товарища, он понял, что лучше не развивать начатую тему.
Андрей отлепился от окна, подошел вплотную к расположившемуся на диване Владимиру и навис над ним, как беркут, всей своей огромной массой. Только сейчас Кирсанов обратил внимание, как здорово его друг прибавил в весе за последний год. А ведь он еще молод. Наметилось пивное брюшко, плечи стали более широкими, лицо округлилось. Диета бы ему точно не помешала.
— И ты ей решил подыгрывать? — грозно вопросил Семирядин.
— Кому?
— Моей матери, — жестко продолжил он, плотнее стискивая зубами сигарету. — Вы с ней что, сговорились, что ли?
Невзирая на обуревавшие друга эмоции, Кирсанов не смог сдержать себя и громко рассмеялся, запрокинув голову. Андрей подозрительно приглядывался к нему, не понимая, чем вызван столь необоснованный приступ веселья. Владимир же, отсмеявшись, склонился немного влево, подхватил со стола полную окурков пепельницу и поставил ее себе на колени. Загасил сигарету.
— Да у тебя совсем шарики за ролики заехали, Андрей, — вполне добродушно высказался он. — Думай, о чем говоришь. Чего ради я стану сговариваться с твоей драгоценной мамашей? Нет, я, конечно, уважаю ее, она прекрасная женщина, но никакого заговора против тебя нет. Поверь мне. Это просто ранняя паранойя. Не более того.
Кирсанов поднялся на ноги, одернул на себе пиджак и вернул пепельницу на прежнее место. Он неторопливо обошел стол, сел в кресло, которое прежде, до его прихода, занимал Семирядин, придвинул к себе какую-то стопку бумаг. Как показалось Андрею, это были составленные Александром списки новых поставок с указанием приблизительных цен. Семирядин уже взял себя в руки, осознав, что необоснованно вспылил и сам себя выставил в глупом виде.
— Ты уже решил, кто будет свидетелем на твоей свадьбе? — с праздным вопросом обратился он к Кирсанову. — Я или Саша?
Владимир оторвал глаза от бумаг и уставился на собеседника. Признаться, он уже задумывался над этой проблемой и даже, не в силах определиться самостоятельно, советовался с Олей. Женщина, как всегда, рассудила более здраво, нежели ее суженый.
Курыкин без пяти минут женатый человек. На свадьбу друга он, без сомнения, придет с Людочкой, и далее все его внимание, как это бывало и прежде, сосредоточится на возлюбленной. Семирядин же, напротив, будет один и куда больше подойдет на роль свидетеля, на плечи которого, как правило, ложится если не основной, то уж точно немалый груз ответственности. Кирсанов согласился с будущей супругой.
— Конечно ты, Андрей, — ответил он другу и компаньону.
В эту секунду Семирядин почувствовал себя очень счастливым.
… — Боже мой, ты такой ненасытный, — игриво проворковала Ольга, ласково прикасаясь пальчиками к мощной широкой груди Кирсанова. — Никак не подумаешь, что ты уже размениваешь свой четвертый десяток.
— Не надо о возрасте, прошу тебя. — Владимир откинулся на спину и уставился блуждающим взором в кристально чистое небо, уже понемногу начавшее окутываться предвечерними сумерками.
Кроваво-красный диск солнца медленно катился за горизонт, планируя совершить свой новый ежедневный оборот и вернуться уже утром на востоке во всем своем величии. Интимная близость с любимой женщиной на природе всегда доставляла Кирсанову наивысшее наслаждение. С этой целью супруги и уединились неподалеку от быстрой речушки на изумрудной поляне вдали от людских взоров. Сын остался на даче под присмотром Семирядина, обещая помогать дяде Андрею в приготовлении шашлыка. Владимир и Ольга не сомневались, что так оно и будет. К их возвращению изжаренное на костре мясо будет дразнить необыкновенным ароматом, и это ощущение будет вдвойне приятно от осознания того, что и Ванечка приложил свою руку к приготовлению ужина. Семья Кирсановых любила выезжать в гости к Андрею на его загородную дачу. Это позволяло им отвлечься от бытовых проблем и ненадолго избавить от своего присутствия суетный и шумный город.
Уже минуло более двух лет, как схоронили Сашку Курыкина. Однако, несмотря на то что организатор и создатель их бизнеса ушел в лучший из миров, «Империя» продолжала процветать. К настоящему моменту это уже была целая сеть магазинов, разбросанных, как паутина, по всему городу, полностью оправдывая свое громкое название, придуманное Александром в день своего двадцатипятилетия, и во главе корпорации вот уже два с лишним года стоял Владимир Кирсанов. Семирядин по-прежнему оставался на вторых ролях, то есть был заместителем директора. Если его и не устраивало такое положение вещей, то внешне он старался этого не выказывать. Вроде всем довольный состоятельный человек без лишней ответственности. Личная жизнь Андрея все еще хромала и, судя по его возрасту, рисковала доковылять таким образом и до глубокой старости. У Кирсановых же родился сын Иван. Наследник, как частенько, то ли в шутку, то ли всерьез, называл его Владимир.