Скажу, что приятного в этом мало. Магия моментально выводила алкоголь из тела, вот только при этом тебя выворачивало наизнанку. И хорошо бы, чтобы при этом у тебя под рукой было ведро.
На мой жест гвардейцы лишь хмыкнули — скоро им изо всех сил придется делать вид, что они не слышат эти ревущие звуки, что будет издавать исцеляемый в процессе выворота содержимого своего брюха в ночной горшок или любую другую подходящую тару.
Впрочем, когда я вошел внутрь, моему удивлению не было предела. Внутри, вместо привычной шумной гулянки сидели лишь двое — принцесса Отавия и тот самый слуга, что позвал меня внутрь.
Венценосная особа музицировала, мягко перебирая струны небольшой, с локоть, арфы. Такие использовали менестрели и певцы. Правда сказать, инструмент принцессы был выполнен на высшем уровне, а звук он выдавал великолепной чистоты — это можно было понять даже через ленивые, выдававшие фальшь щипки, коими развлекалась сейчас Отавия. Слуга же занимался уборкой, прямо сейчас сметая пыль с туалетного столика с небольшим, но при этом невероятно дорогим листовым зеркалом. Такие умели делать только на Восточном континенте, то ли в Сацисии, то ли в Экимии, а брали за него золота в десять раз больше, чем весило само зеркало. Но отражало оно идеально, чисто и без искажений. Когда я впервые его увидел, то вовсе решил, что столкнулся с каким-то ранее неизвестным мне колдовством.
— Вызывали, Ваше Высочество?
— У меня есть вопрос, жетонный маг Рей, — протянула Отавия, продолжая перебирать струны.
Удивительно, впервые принцесса назвала меня по имени, да еще и упомянула мой магический ранг. Обычно она меня или окликала «эй, ты», или просто «магик». А тут целый «жетонный маг Рей». Не к добру это, право-слово, не к добру.
— Да, принцесса? Я с радостью отвечу на любой ваш вопрос, — ответил я, легко поклонившись.
Мне ничего не стоило быть вежливым и даже сахарным с купцами, торговцами, магами, лоточниками, стражниками или кузнецами. Вежливость — залог твоего выживания. Будешь вежлив — получишь работу, скидку или просто хорошее впечатление от беседы. Но вот этот раболепный тон и охапка правил с поклонами и взглядами долу давались мне с большим трудом. Если торгуясь на рынке или делая заказ в кабаке мне даже приятно быть вежливым, то сейчас меня буквально выкручивало.
— От чего ты смеялся на рынке? Тебя чем-то позабавила дочь будущей императрицы?
Каждое слово — как железная бусина — будто падало на каменный пол с гулким стуком. Принцесса резко перестала мучить арфу и немигающим взглядом посмотрела прямо на меня. Нанес ли я ей оскорбление?
— Я не смел бы смеяться над вами, Ваше Величество, это было бы непочтительно, — ответил я, опять согнув спину.
— Тогда в чем же была причина твоих приступов кашля? Не думай, что я не замечала. Ты сопишь, как боров, стоя у меня за спиной, — продолжила принцесса.
Я помялся с ноги на ногу, а после понял, что проще всего — сказать правду.
— Это не настоящий рынок, Ваше Величество, — ответил я, глядя прямо перед собой.
— Объяснись, — потребовала Отавия. — Это какая-то простолюдинская шутка?
— Что вы, Ваше Величество. Просто я считаю рынок, на который вы ходите… Потешным.
— То есть ты находишь в нем что-то смешное? — неправильно поняв меня, зло переспросила Отавия.
— Нет, Ваше Величество. Я считаю его фальшивым. Рынки так не выглядят.
— Откуда тебе знать, как выглядят рынки? Ты вроде не купец, а маг, — фыркнула принцесса.
— Но я вырос на рынке, — нагло возразил я и, опустив глаза, посмотрел прямо на венценосную особу, что считалось великой дерзостью.
От удивления брови Отавии взлетели, но она моментально взяла себя в руки.
— И что же это был за рынок? Рынок для наглых магов? Или ты еще и торгаш? — едко спросила девица.
Я мысленно досчитал до трех, а после продолжил:
— Нет, Ваше Величество. Просто я рос на улице и работал на рынке. В Нипсе бойко шла торговля рабами, Ваше Величество.
От упоминания моего происхождения Отавия поморщилась и брезгливо окинула меня взглядом.
— Конечно, твое низкое происхождение не скрыть ни одним жетоном и мантией, маг. Ты что, скучаешь по вони и грязи? Я все еще не понимаю причин твоего веселья и твоей дерзости.
— Я не смею вам дерзить, Ваше Величество, — я опять поклонился, — просто пока я жил в Нипсе, а потом добирался в Шамоград, я повидал множество рыночных площадей и говорил с множеством купцов, у которых искал работу или которым продавал свои амулеты. И ни один рынок и ни один купец не походили на то, что вы видели сегодня.
— То есть, ты считаешь этот рынок не настоящим? — уточнила принцесса. — Куда хожу я?
— Именно, Ваше Величество. Это не рынок, а скорее место для прогулок. Настоящий рынок намного более бойкий и веселый, — ответил я, тяжело сглотнув.
Вроде выкрутился и девица успокоилась. Я видел, как Отавия положила пальцы на арфу и, вроде как, потеряла ко мне интерес.
— Можешь идти, жетонный маг Рей, ты свободен, — принцесса чуть махнула кончиками пальцев, отсылая меня прочь.
Я еще раз поклонился — на этот раз глубже — и, сделав пяток шагов спиной вперед, только потом развернулся и вышел за дверь.
— Чет ты быстро, — гоготнул один из гвардейцев. — И тихо там. Неужто помер кто?
— Да нет, — отмахнулся я. — Там вообще никого. Просто у принцессы было ко мне пару вопросов.
Гвардейцы, что заступили на дежурство совсем недавно и не знали, что происходит внутри, только переглянулись меж собой. Я же двинул к облюбованной ранее стене — еще час и меня сменит Легер. А потом — домой.
Уже спускаясь с Замковой Горы по крутым улицам, я подумал, что не хотел бы оказаться на месте Отавии. Принцесса была лишь на пару лет меня младше, но совершенно не знала жизни! Конечно, ученичество и титул мага и меня расслабили, но я-то хлебнул в свое время немало! И попади сейчас в какой уличный переплет — мигом найду способ из него выбраться. Она же, будущая правительница, даже не имела представления, чем живут простые люди. Что шляпки, коих она накупила сегодня на три десятка империалов, могли бы год кормить целую деревню. Что ее конные прогулки с вином и закусками, что она так любила, стоили целого состояния, а я, вместо того, чтобы помогать людям или заниматься своими делами, бесцельно трачу месяцы жизни, стоя под ее дверью. И не только я! Сотни людей транжирили свои жизни только для того, чтобы обеспечить все нужды и потребности одного капризного ребенка — а Отавия была ребенком, в этом не было никаких сомнений.
Уже возле самого моего дома я увидел знакомую фигуру. Это был Берни.
— Эй! Господин жетонный маг! — махнул рукой целитель, улыбаясь мне во все зубы.
Я был хоть и вымотан после смены, но тоже махнул магу.
— Привет!
Мы с наемником обнялись.
— А ты вымахал на столичных харчах! — заметил Берни. — И вижу, неплохо устроился! Гвардия?
— Она самая, — кисло ответил я.
— А твой учитель? Где господин Трибунальный Истигатор Осиор? — спросил Берни. — Я бы перекинулся с ним парой слов.
Упоминание учителя мигом испортило мне настроение. Берни это заметил и сразу же встрепенулся:
— Да нет! Не может быть?! Неужели?..
— Нет! Нет! Он просто убыл по делам Трибунала… — уклончиво ответил я.
— А… И давно? Скоро вернется?
Моим ответом было тяжелое молчание, на что Берни отреагировал моментально:
— А знаешь, беготня от нежити это тебе не просто совместный поход! Так сказать, общая история! Есть где у вас тут горло промочить? Я бы сам поел и был бы рад тебя угостить! Жизнь мне спас! Правда, найти тебя оказалось не так и просто!
— Это да, — ответил я, — мы с Витати искали тихое местечко.
Наемник еще раз улыбнулся и, хлопнув меня по плечу, дал команду показывать дорогу. Очевидно, пошли мы в тот самый кабак, где ужинали с Витати после работы на конюшнях.
У Берни было много историй. После нашего прощания он провел еще пяток караванов — последний как раз в Шамоград — а потом он угодил в ситуацию, когда все знакомые купцы либо уже ушли из столицы, либо еще сюда не заглянули. Да и с командиром отряда начались трения, и тут Берни решил немного задержаться в стольном граде Дагерийской Империи.