Отскочив на пару метров назад, адепт Гипериона взмахнул колдовским жезлом и рядом с ним возник призрачный воин. Зелёный боец двухметрового роста имел гротескные очертания, непропорционально широкие плечи, мощные руки и огромная голова, создавали ему ужасный облик. Воин с головы до ног был закован в порядком проржавевшую броню, и имел громадный двуручный меч с выщербленным лезвием. Из каких затерянных миров, из каких пучин времени был призван он на смертный бой, но биться он умел. Глубоко запавшие глазницы зажглись жёлтым пламенем, могучие руки воздели старый меч, и он без единого звука ринулся в атаку. Гигант орудовал мечом как пушинкой. Он с такой быстротой им вращал, что очертания оружия смазывались, порой казалось, что у него не один меч, а три или четыре. Хорьх, при виде неизвестно откуда взявшегося воина, досадливо поморщился, но всё равно кинулся в бой. Это было восхитительное зрелище, они оба стоили друг друга. Постороннему наблюдателю казалось, что на месте схватки крутится сине-зелёный вихрь. Разобрать можно было лишь отдельные фрагменты, вот Хорьх парирует сдвоенными мечами удар гиганта, а вот призрачный воин уворачивается от одного меча, и отбивает другой. Правда, от силовых ударов Хорьха вздрагивал не воин, а Анитас. Безумный пророк обеими руками сжимал свой жезл и при ударах Хорьха сжимался, видимо испытывая откат, и пытался удержать призывающее заклятие. Ни на что другое, его уже не хватало. Два мастера мечей кружились, словно танцуя красивый и страшный танец смерти. И ни один пока не мог взять верх. Старшие жрецы Гедеона как могли сдерживали натиск каменных змей, гномы, с большими потерями, отбивались от неистовых циклопоедов, а Гедеон с Хозяином Ливня замерли в смертельном противостоянии. Чаши весов исхода этой битвы опасно колебались, не опускаясь ни к одной из сторон. Но всё же защитный купол монастыря время от времени подёргивался рябью, кое-где на мгновение возникали прорехи. Было видно, что верховный жрец начинает уставать, ему приходилось и поддерживать защиту монастыря, и отбиваться от заклятия Хозяина Ливня. На лице Гедеона отражалась мучительная борьба, словно он на что-то решался. Наконец он решился. Оторвав правую руку от посоха, Гедеон сорвал с шеи какой-то предмет, бросил его себе под ноги и стукнул посохом о плиты двора. В очередной раз землю ощутимо тряхнуло.
– К тебе взываю владыка!
Не своим голосом воззвал Гедеон.
– Приди ярость Твоя, порази врагов наших и защити детей Твоих и союзников наших!
В его словах слышалась неподдельная страсть. Океан веры и желания звучал в его голосе. Под ногами Монаха гулко хлопнуло, и на каменных плитах расцвёл багряный огонёк костра. С каждым мгновением магический огонь разрастался, словно питался сухими, пропитанными бензином, невидимыми дровами. Мгновение и костёр по пояс, ещё мгновение, и фигура Гедеона скрылась в пламени. Пламя ширилось и росло, вскоре оно, тяжёлой волной цунами, покатилось в разные стороны. Хозяин Ливня издал скрипящий звук, глаза его сверкнули нечеловеческой злобой. Не дожидаясь, когда его захлестнёт огненная волна, Демон вдруг рухнул на каменные плиты. Его фигура подёрнулась дымкой, и через секунду громадный ворон расправил крылья на месте Хозяина Ливня. Аспидно-чёрная птица яростно заклекотала, захлопала крыльями и взлетела, удирая от громадной волны пламени. Ворон смог улететь от магического огня, правда хвост ему всё же припалило.
Огненная волна с торжествующим гулом неслась вперёд. Высотой с трёхэтажный дом и со скоростью скоростного поезда, она достигла монастырских стен, и … понеслась дальше, погребая под собой и людей, и гномов, и демонов. Докатившись до краёв долины, багряный огонь успокоился, нехотя опадая и впитываясь в многострадальную землю. Наступила тишина. Не орали циклопоеды, не шипели каменные змеи, не выли темпоральные вампиры. Только вечный дождь Флонды тихо шептал миру погребальную песню. В радиусе километра от монастыря Тростофф не осталось ни одной твари Хаоса. – Силён твой Изначальный.
С уважением произнёс Хорьх, подходя к Гедеону. Мастер мечей уже был в своей обычной одежде, волшебные ножи-мечи, с голубой цепочкой, заняли своё, обычное место в сапоге. Жрец Изначального устало улыбнулся в ответ. Видимо последнее заклинание высосало его досуха. Монах сидел на каменных плитах двора, прислонившись к ближайшей колонне, его посох лежал рядом, как обычная трость. Впрочем, мастер мечей не остановился, и быстро, почти бегом устремился к Найсет.