P.S. Что касается рождения Чингисхана, то здесь много противоречий. Персидские историки сообщают о 1155 годе, в то время как официальные историки династии Юань – о 1162 годе. В сообщении на собрании Азиатского общества от 9 декабря 1938 года Пеллио, опираясь на новые китайские источники, говорит о том, что монгольский завоеватель родился в 1167 году. Чингисхан умер в 1227 году в возрасте шестидесяти лет. В своем сообщении Пеллио напоминает, что монгольская интерпретация имени Темуджин – «железный», фонетически правильна. Что касается имени наследника Чингисхана, то мы, наверное, знаем (как и для имени самого Чингисхана), что принятая транскрипция «Огодай» в литературной транскрипции звучит – «Угэдэй».
Последние работы советских ученых Сибири проливают новый свет на «искусство степей». Речь идет об открытиях и предположениях, представленных русскими коллегами, которые интересуются в меньшой степени китайской археологией, нежели искусством номадов Европы в древности. [2]
Состояние вопроса было изложено, в частности, в публикациях профессора С. В. Киселева. [3]
После фазы неолита, до сих пор слабо изученной, сибирская археология дебютировала в энеолите, в эпоху Афанасьево (III-е тысячелетие), с захоронениями, где металл является достаточно редкой находкой (несколько колец, изделий из меди, спиралевидных украшений, игл, листов из металла), по имеются изделия, которые Киселев соотносит к типу Апо, Сиалка и Суза. [4]Советские антропологи считают, что с периода палеолита в северной Сибири (зоне тайги) жило типично монгольское население, а зона степей, то есть Южная Сибирь и Монголия, были населены племенами европейского типа, имевшими культурные связи с Передней Азией. Культура Афанасьево, располагавшаяся на востоке, до Енисея, характеризовалась в районе Алтая обилием курганов. Связь этой культуры и Запада «проходила в направлении Волги». [5]
Следом идет культура Андроново (1700-1200 гг. до и.э.) [6], представленная во всем районе Минусинска и распространявшаяся на запад, сохраняя связь с низовьями Волги, Дома и Донца. В курганах той эпохи обнаружены, помимо керамики, изделия из бронзы, ранее относительно редкие, что свидетельствует о том, что животноводство было обогащено земледелием.
Культуру Андроново наследует в Южной Сибири Карасук (1200-700 до н. э.), некрополи, большинство из которых находится к западу от Минусинска. [7]Мы видим ножи из бронзы, формой напоминающие изделия из Китая династии Шан, а также каменные стилеты с человеческими масками, называемыми по китайски «Тао-Ти». Киселев считает, что в эпоху Карасука население Минусинской котловины не принадлежало более к палеоевропейскому типу, а было уже монголоидным.
Необходимо отметить, что искусство бронзы Сибири, начиная с эпохи Андроново, развилось значительно позднее, чем в Китае. Так, культура Андроново продолжалась с 1700 по 1200 год, а Карасука – с 1200 по 700 год.
Однако, начиная с 1300 года (хронология Бернарда Калгрена), мы наблюдаем в Китае, в Жан-уанге, и концу династии Шан (между 1300 и 1028 годами), вершину искусства бронзы, апогей, который нас обязывает отметить долгий период китайской бронзы сибирского происхождения. Важно отметить, что знакомство с бронзой Китая имело место у туркестанцев и тех, кто приезжал из Передней Азии или из Сирии и Месопотамии, которые уже к концу II I-го тысячелетия использовали данную технологию. [8]
Те же аргументы лежат в основе определения искусства «звериного стиля», более или менее стилизованного, известного под именем «искусство степей». Искусство Сибири, о котором идет речь и чему посвящены раскопки и работы Киселева, принадлежит к периоду, называемому Карасук, датированному тем же археологом, примерно, 1200-700 годами до н. э, [9]Кроме того, боевые топоры, созданные в «зверином стиле» в виде рисунков крупных животных, отображают достаточно бедную тематику и отличаются примитивной отделкой. Напротив, китайское искусство Шан той же эпохи, или немного ранее (между 1300и 1027 годами до н. э.), в Нган-уанге, демонстрирует бронзовые изображения животных, более стилистически облагороженных.
В 1939 году мы имели возможность увидеть (и сфотографировать) изделия из бронзы, соответствующие вышеописанным. Специфическая бронза с зеленым опенком позволяет сделать вывод, что эти изделия из Нган-уанга. Причем шведский археолог Овар Карлбег подтверждает своими находками при раскопках китайских захоронений идентичность этих предметов.
В то же время в китайских захоронениях Нган-уанга, столицы династии Шан в период с 1300 по 1028 год, были обнаружены бронзовые копья, украшенные головами животных на рукоятках (оленей, антилоп, лосей), изображения, которые несколько позднее будут очень популярны в образцах сибирского искусства Минусинской котловины. Такие же изделия были найдены и во Внутренней Монголии гуннской эпохи, характерные для искусства Ордоса. Карлгрен передал для Музея коллекций Дальнего Востока в Стокгольме прекрасные образцы ножей эпохи Шан. [10]
Захоронения Нган-уанга и сибирские захоронения оспаривают, таким образом, первородство стилизованного искусства «звериного стиля», называемого «искусством степей» (и которое хорошо известно). Мое мнение состоит в том, что оно было создано китайцами эпохи Шан. Затем, к концу эпохи Шан, оно было воспринято через Китай алтайским населением Ордоса, Верхней Монголии и региона Минусинска. Фактически, топоры, найденные в Нган-уанге, начали распространятся но Внутренней Монголии (в Суей-йан, на востоке Ордоса) только к концу эпохи Шан или началу эпохи Чеу, откуда искусство это перешло в Минусинск. [11]
Свидетельствует ли это о том, что движение со стороны Сибири к данному стилю пошло позднее? Очевидно, что так называемое «украшение жизни» номадов, национальное искусство, искусство стилизованного изображения животных, созданное в Ордосе, Верхней Монголии и вокруг Минусинска, влияло на искусство эпохи Воюющих Царств, Цин (600-207 годы до н.э.) и Хань (с 206 года до и. э. по 220 год нашей эры). [12]Как известно, в 300 году до н. э. китайцы для борьбы с гуннами Ордоса и Суей-уана в два раза увеличили численность кавалерии, восприняв вместе с одеждой и предметы гуннской экипировки, то есть украшения и амуницию, известные как «декор Ордоса».
Согласно хронологии Калгрена, искусство Ордоса достигло своего расцвета в IV-III-х веках до н. э. [13]Последние советские находки, представленные Киселевым и соответствующие этой датировке, свидетельствуют о наличии в районе Минусинска культурного центра, схожего с Карасукским, но еще более значительного и относящегося к эпохе Тагар, датированного между 700 и 100 годами до н.э. В свою очередь, он делится на два полупериода – Тагар I, период «чистой бронзы» (700-400 гг.), и Тагар II (400-100 гг.), олицетворяющий триумф сибирского железа.
В эпоху Татар ножи, топоры и бронзовые зеркала олицетворяли собой «звериный стиль». Крупные животные эпохи Карасук находили отражение и здесь (медведи, львы, тигры, олени, козлы и лоси), изображенные в движении, в динамике и, одновременно, в стилизованной манере (животные изображены в различных ракурсах, обычно, на концах бронзовых предметов в качестве украшения). Во второй период Тагар в бронзовых изделиях наблюдаются и другие сюжеты. В частности, это прекрасные изображения оленей и антилоп с динамично повернутой головой в сторону покоящегося тела. Эти разнообразные мотивы («бегуще-лежащие» олени) переходят, согласно Киселеву, из Татарского искусства в Ордос, а затем в китайское искусство Воюющих Царств. Изображения хищных животных, бросающихся на оленя, также являются специфической особенностью Татарского искусства. Данный мотив одинаково был воспринят Ордосом, а затем Китаем Воюющих Царств. [14]
[2]О протоисторической культуре Украины, см. Татьяна Пассек, Хронологическая классификация колоний в Триколье, Москва 1950 (Советская литература, август 1950, факт.5, стр. 202). О культуре киммерийской и синфской, см. Franz Hancar, L'61argisscmcnt de nos per-spectives historiqucs par les recherches pr^historiques sovidtiques dans la revue Coup ol'oeil a l'Est. fasc. II 1/2 janvier-juin 1949, p. 37-63.
[3]Киселев, Древняя история Южной Сибири. Материалы и исследования по археоло-гии СССР, № 9 (1949), стр. 108-176. Киселев. Культура татар. Публикации секции археологии, М. 1928, стр. 257-264. Относительно западной зоны сибирского искусства последние открытия советских ученых также были представлены Руденко, История скифов Алтая, Музей Пушкина, 1949. См. Древняя история южной Сибири, XIV 1/2, 1951. стр. 169-189.
[4]Киселев. Указ. соч., стр. 14-40.
[5]Киселев, стр. 34-39.
[6]Киселев. стр. 40-61.
[7]Киселев, стр. 62-108. Карасук расположен па реке того же названия на верхнем Енисее, около деревни Бате ни, в районе Бограда, на территории Хакасии, западнее Минусинска. На-помним раниее работы Киселева: Монголы в древности. Бюллетень АН СССР, 1947, т. IV стр. 355-372. Он же. Советская археология Сибири периода металла. 1938. См. о книге Киселева, статья Karl Jettmar, The Karasuk culture and its south-eastern affinities. Stockholm, n. 22, 1950, p. 83-126 (с библиографией p. 123-1126).
[8]См. Schaeffer, Stratigraphie comparde et chronologic de TAsie Occidentale, III et II milld-naires, Oxford, 1948.
[9]См. Karl Jettmar, The Karasuk culture and its south-eastern affinities, dans Bulletin of the Museum of far-Eastern Antiquities, Stockholm, No. 22, 1950, p. 83.
[10]См. Karlgren, Weapons and tools of the Yin dynasty, dans Bulletin of the Museum of far-Eastern Antiquities, Stockholm,No. 17(1945), p. 144,pi. 28-38. Также: Minkenhof, Some bronze knives of ancient China in American collection, dans Phe- nix, V, 2. Amsterdam, Mars 1948.p.4.
[11]Киселев. Древняя история Сибири, стр. 105.
[12]См. Mme Vandier-Nicolas, Le trdsor de Li-Yu, Bulletin des Muses de France, mans 1935, p.37. – Karlgren, Huai and Han, Bulletin of the Museum of Far-Eastern Antiquities, N.13, 1941.