Первым желанием Лямзина было выхватить из-за пояса пистолет и разрядить в шефа всю обойму. В эту секунду Антон был уверен, что неудавшаяся попытка покушения на его жизнь была спланирована полковником.
Остановило майора только то обстоятельство, что выстрелы будут услышаны в соседних кабинетах, а значит, его обязательно арестуют.
Но ждать, что в любую секунду Кудряшов нажмет на кнопку селекторной связи и позовет на помощь охрану, было еще в большей степени рискованно. Поэтому Антон внутренне сжался, готовый в любую секунду наброситься на начальника.
Лицо полковника неожиданно стало прежним — привычно серьезным и сосредоточенным, лишь в глазах появилась легкая тень растерянности.
Присев на корточки, шеф принялся старательно обшаривать ящики стола, при этом приговаривая:
— Черт побери, куда же я их задевал? Вечная проблема с этими ключами, — в который раз повторил он.
Воспользовавшись тем, что собеседник не видит его, Лямзин приблизился к столу, держа в правой ладони массивную связку.
Ключи мягко опустились на край стола, а рука, еще секунду назад прочно сжимавшая их, сгруппировалась в твердый кулак, готовый по первому приказу воспаленного непомерным напряжением мозга обрушиться на голову полковника.
— Родион Семенович, — тихо проговорил майор, — вы случайно не их ищете?
— Что? — переспросил начальник и уставился в лицо собеседнику.
Лямзин пытался по глазам определить реакцию шефа, но не заметил в них ничего, кроме благодарности.
— Е-мое! Видимо, пора на пенсию, — шутливо отозвался полковник и скупо поблагодарил коллегу: — Спасибо. Совсем мозги не варят, надо бы отдохнуть пару дней. У себя под носом не увидеть ключей — вот умора.
Антон окончательно расслабился, поняв, что его манипуляции остались незамеченными со стороны Кудряшова.
Неожиданно для себя Лямзин почувствовал огромное облегчение — только сейчас он понял, что ему было бы в высшей степени неприятно убивать своего шефа. Но если бы тот о чем-нибудь догадался, то майор не сомневался в том, что развязка была бы трагичной.
Тем временем полковник окончательно пришел в себя и произнес в обычной, надменно-повелительной манере:
— Да, так вернемся к тому, ради чего я тебя вызывал.
Антон уселся в оставленное кресло и принялся внимательно слушать.
— Займись-ка ты личностью умершего старика, — продолжил Кудряшов, — что-то мне все это дело не нравится. Сделай оперативную разработку его связей, контактов, родственников. Ну, в общем и целом ты знаешь, как поступать в таких случаях. — Он выразительно посмотрел на подчиненного. — А главное — собери информацию о его здоровье: чем болел, у кого наблюдался и кто вызывал «Скорую помощь».
Лямзин был просто шокирован предстоящим заданием, но постарался скрыть свои эмоции. Только что услышанное окончательно спутывало все его карты в этой непонятной игре — а то, что игра велась, не вызывало у него никаких сомнений.
— Есть! — по-военному отозвался майор и поднялся, чтобы уйти.
Однако полковник остановил его многозначительным жестом и доверительно прошептал:
— Информация по этому делу будет закрыта для всех. Докладывать лично мне, и никому больше. Все понятно?
— Так точно, — выпалил Антон и предположил: — Значит, справок никаких не составлять?
Утвердительно качнув головой, шеф сказал:
— Ни единой бумажки.
— Хорошо, — ответил Лямзин, стараясь, чтобы его голос звучал как можно безразличнее.
Выйдя из кабинета, он плотно прикрыл за собой дверь и погрузился в глубокую задумчивость. Что-то во всем этом деле было слишком много загадок.
Неужели оно действительно представляет собой такую огромную ценность, что ради этого не считаются ни с чем, в том числе и с человеческой жизнью?
В голове у майора было много вопросов, но ни одного ответа, хотя кое-что он уже знал и это знание подталкивало Антона к решительным действиям.
Обратная дорога заняла у него гораздо больше времени, чем путь от дачи к Лубянке, И не потому, что «Опелю» приходилось пробиваться сквозь плотные пробки на перегруженных транспортом столичных улицах. Майор изо всех сил пытался обнаружить за собой «хвост», но ничего подозрительного не заметил.
Тем не менее он все же решил, на всякий случай, поколесить по улицам города, неожиданно меняя направления.
В конце концов темно-зеленая тачка приткнулась широким бампером к металлическому забору, и Лямзин пару раз нажал на клаксон.