В ту же секунду Лямзин извлек из кармана чистый носовой платок и бережно отобрал у Дачника ствол, стараясь не касаться собственными пальцами металлических поверхностей. Пряча «пээм» в карман, он довольно изрек:
— Это и есть второй вариант. Через пару часиков мы подбросим ствол в ближайшее отделение милиции, сопроводив его подробным объяснением, из которого будет ясно, что хозяин отпечатавшихся на пушке пальчиков и есть убийца, застреливший в номере гостиницы «Салют» какого-то неизвестного субъекта. — Лицо майора озарила радостная улыбка, и он озорно подмигнул «монстру»: — Короче говоря, у тебя есть пара часов, чтобы смыться из города. Будь здоров.
Антон неспешно зашагал в сторону поджидавшей их машины, увлекая за собой каскадера.
До слуха ошарашенного Дачника донесся звук взревевшего мотора, который начал медленно растворяться в сыром вечернем воздухе, пока громилу не окружила вязкая тишина осеннего леса.
По дороге домой троица сменила еще две машины, пока, наконец, не достигла пределов аникеевской дачи.
Первым переступил порог Антон, несколько удивленный тем, что дом погружен в абсолютный мрак. Пройдя в комнату, в которой обычно спала подруга, он зажег свет и едва ли не вскрикнул от удивления — кровать была застелена тяжелым покрывалом, но на ней никого не было.
— Маша! — громко позвал Лямзин, прислушиваясь к гулкому эху, прокатившемуся по комнатам особняка. — Маша, ты где?! — еще громче выкрикнул он и бросился обшаривать комнаты.
Все вещи Маши были на месте — даже ее дамская сумочка, — не было только самой хозяйки этих вещей.
И тут майора окликнул Чижов, стоящий в углу ярко освещенной гостиной:
— Антон, иди сюда.
Когда комитетчик приблизился к каскадеру, за спиной которого в оцепенении замер Дегтярев, ему в глаза бросилось некое несоответствие обстановки — чего-то в комнате явно недоставало, но чего? И тут он понял.
На светлых обоях проступило прямоугольное пятно пыли, резко контрастирующее с веселенькими узорами стен. Раньше этого пятна никто не замечал, потому что на его месте висела картина, та самая — со старенькой церквушкой и молодым дубом, картина, с которой все и началось, но без которой ничего нельзя было закончить…
Глава 11
Маша ощутила легкий толчок в спину и, чтобы не. упасть, была вынуждена сделать, несколько шагов — она почувствовала, как ее коленки уперлись во что-то мягкое. Тут же послышался властный голос одного из сопровождающих:
— Сними с нее повязку, — произнес тот густым, рокочущим басом.
В ту же секунду девушка уловила легкое прикосновение сильных пальцев к ее голове и обнаружила, что кусок плотной ткани, еще секунду назад закрывающий глаза, исчез в кармане долговязого брюнета с вытянутым желтушно-бледным лицом и близко посаженными глазками. Блондинка тут же окрестила его про себя Дылдой.
Второй — плотный, но не толстый мужичонка в дорогом твидовом пиджаке и шелковой сорочке, из-под ворота которой выглядывала массивная золотая цепь, — вольготно расположился в кожаном кресле, устало прикрыв морщинистые веки. Всем своим видом он старался подчеркнуть собственную значимость, но и без того было ясно, что он занимает главенствующее положение в этом дуэте.
Осмотревшись по сторонам, Маша обнаружила, что находится в просторной, дорого и со вкусом обставленной квартире. Но кто хозяин этой квартиры, в каком районе Москвы она находится и зачем. им понадобился весь этот цирк с похищением, девушка никак не могла взять в толк.
Как будто догадавшись о смятении в белокурой очаровательной головке пленницы, крепыш, выдавив из себя жалкое подобие дружелюбной улыбки, сказал:
— Маша, так, кажется, вас зовут? — Не дожидаясь ответа, он продолжил: — Можете напрасно не беспокоиться — с вами решительно ничего не случится, если ваш приятель, конечно, будет вести себя примерно.
Стараясь сохранять на лице абсолютное спокойствие, девушка охотно отозвалась:
— А я и не волнуюсь. Просто хотелось бы получить хоть какие-нибудь объяснения. Между прочим, — она кокетливо поджала губки, — крайне неприлично беседовать с дамой, не назвав собственного имени.
На этот раз господинчик искренне заулыбался, довольный столь учтивым обращением, и произнес:
— Можете называть меня Васей, а его, — толстый палец ткнул в грудь долговязого товарища, — Петей или как вам будет угодно. Сегодня мы будем отзываться на любые имена.
— Пусть будет Вася и Петя, — охотно согласилась девушка, откидываясь на мягкую спинку дивана, — а как вы собираетесь сообщить Антону о моем похищении? Телефона ведь на даче нет.