Прислушиваясь к отдаленному гвалту голосов, Лямзин выбирал момент, чтобы покинуть убежище, и в этот миг вновь раздались приближающиеся шаги.
Хлопнула дверца автомобиля, и майор ощутил, как затряслось его тело от вибрации включившегося двигателя. Почти в ту же секунду автомобиль тронулся с места, увозя невольного пассажира в неизвестность.
Сколько продолжалось их путешествие, Антон не знал — часы остались лежать на ломберном столике в прихожей особняка. Ему казалось, что время остановилось и мгновения тянутся нестерпимо долго.
Неудобство положения заключалось не только в тесноте и темноте, но и в том, что на поворотах его тело швыряло из стороны в сторону, а голова то и дело билась о какую-то металлическую конструкцию.
Боясь потерять способность действовать, Лямзин пытался время от времени шевелить затекающими конечностями, но мерзкое ощущение колючей тяжести в ногах не давало покоя.
Ко всем неприятностям добавилось и то, что в багажнике «Мерседеса» располагались мощные динамики стереосистемы, включенной едва ли не на всю катушку. В какой-то миг майору показалось, что колонки установлены в его голове, груди, животе и вообще во всем теле.
Наконец автомобиль замер, заглушив двигатель; смолкла и надоевшая музыка, которую сменил приглушенный звук беседы в салоне «Мерседеса». Если бы не эти чертовы динамики, Антон, может быть, и смог бы что-нибудь услышать, но сейчас он едва различал стук собственного сердца.
Звук захлопнувшихся дверей предшествовал протяжному писку включенной сигнализации.
Когда шаги отдалились на приличное расстояние, майор попытался открыть крышку багажника, но его ожидало жестокое разочарование. Центральный замок надежно заблокировал все открывающиеся части автомобиля, а попытки отогнуть язычок привели к тому, что спрятанная под капотом сирена истошно завыла, оглашая окрестности надсадным криком.
Топот бегущих ног хозяина иномарки подсказал Антону выход из положения. Невидимый Андрон отключил сигнализацию, дождался, пока она успокоится, а затем вернул все в исходное положение, собираясь удалиться.
Лямзин резко стукнул по жестяной боковине, и сирена вновь завыла на всю округу.
Все повторилось с завидным постоянством, но на этот раз с Андроном выскочил и его спутник, бросивший приятелю:
— Да не включай ты ее, — по-видимому, говорящий имел в виду сигнализацию, — только внимание привлекаешь. Вернешься ведь через минуту, кто ее за это время тронет?
Как отреагировал на совет владелец «Мерседеса», майор не видел, но и характерного писка больше не прозвучало.
Выждав несколько секунд, он покинул свое убежище, воспользовавшись перочинным ножом, и перебазировался в салон, спрятавшись за задним сиденьем.
Спустя какое-то время из подъезда многоэтажки вышла Маша, сопровождаемая среднего роста субъектом в надвинутой на глаза клетчатой кепчонке.
Прежде чем усадить девушку в машину, парень угрожающе произнес:
— И смотри мне, дернешься — получишь пулю в голову. Пушка у меня с глушителем, так что шума не будет.
Закончив это грозное предостережение, Андрон уселся за руль, наблюдая за тем, как Маша покорно опустилась на соседнее кресло.
Медленно высунувшись из-за спины водителя, Антон приставил к его голове трофейный ствол и выразительно прошептал:
— Жаль, что у меня нет глушителя, но я не очень боюсь разбудить честных тружеников.
Большего страха, чем в эту секунду, Андрону явно еще никогда не удавалось пережить — нижняя челюсть отвисла, а на затылке явственно зашевелились коротко подстриженные волосики.
Стараясь не утратить завоеванного преимущества, Лямзин продолжал говорить:
— Заводи мотор и медленно трогай с места, чтобы твои дружки у окна чего-нибудь не заподозрили. Только не советую разгоняться, — предупредил майор, — выстрелю я раньше, чем стрелка спидометра успеет перевалить за сороковник. И сделай так, чтобы я все время видел твои шаловливые ручонки.
Маша в первый момент не могла поверить в реальность происходящего — шумно выдохнув, она только и смогла произнести единственное слово:
— Антон!..
— Привет, красавица, — отозвался Лямзин, изо всех сил преодолевая жгучее желание обнять девушку.
Вместо этого он плотнее прижал ствол к бритому затылку и ласково попросил:
— Машенька, будь любезна, ощупай нашего крутого супермена, и все режуще-колюще-стреляющее передай мне. Я позабочусь, чтобы он вел себя смирно.
Блондинка послушно принялась обшаривать карманы Андрона, вытащив на свет блестящий никелем пистолет с удлиненным черным глушителем стволом, и передала оружие майору. Лишившись верного помощника, Андрон окончательно стал мрачным и податливым, как детский пластилин, — вместе с пистолетом исчезла последняя надежда на спасение, и он, хмуро насупившись, уткнулся в бегущую ленту дороги. Выехав на Варшавское шоссе, парень впервые заговорил, обращаясь к более удачливому противнику: