Я делаю глоток кофе, притворяясь, что ее присутствие смертельно надоедает мне, хотя все, чего я хочу, это прижать ее к ближайшей стене и заставить выплюнуть голую правду.
Или, на самом деле, раздеть ее догола.
Подождите. Полегче. О чем — и я имею в виду это — черт возьми, была вся эта мысль?
Я не хочу обнаженную Аспен.
Мой тип — молчуньи, кричат только тогда, когда я их бью, и никогда, я имею в виду, никогда не отвечают мне. Короче говоря, все, что Аспен Леблан — или Локателли, или какую бы фамилию ни выбрал для нее ковен ведьм, — ни хрена собой не представляет.
Мягкие и ангельские черты не коснулись бы этой женщины и с десятифутовым шестом. Даже она сама в молодости была сущим дьяволом насквозь.
Но опять же, чего вы ожидаете от ребенка из гетто, который предложил своего отца ФБР на блюдечке?
Неудивительно, что она крепкий орешек — или орешек, который нельзя расколоть. Она находилась в постоянном режиме выживания с тех пор, как была ребенком.
Не уверен, что этот груз информации добавляет к моей повестке дня, но это далеко не хорошо.
— И что ты здесь делаешь? — спрашивает она с раздражением сытой по горло строгой учительницы.
— Он мой главный юрисконсульт до дальнейшего уведомления, — отвечает Николо, все еще посасывая чертову сигару, будто это эскимо.
— Полагаю, это означает, что мы будем работать вместе. — я наклоняю чашку с кофе в ее сторону, словно в шутливом приветствии. — Снова.
— Я была первой, — она обращается к нам обоим, но свирепый взгляд адресован только мне.
— Это не марафон. Первый или последний, не имеет значения. — я наклоняю голову в сторону Николо. — Игрушки и связи важны.
— Ты дал мне слово.
Теперь она переключает свое внимание на Николо.
Мудак улыбается ей, впервые серьезно воспринимая мой совет насчет его мрачного выражения лица, и мне хочется протянуть руку к тому себе, который был полчаса назад, и врезать ему по яйцам.
— И я держу свое слово, мисс Леблан. Я никогда не говорил, что тебя назначат моим главным юрисконсультом. Я просто сказал, что ты будешь в составе моей команде адвокатов. Должность начальника тебя никогда не касалась.
— Потому что я женщина?
— Потому что я тебе не доверяю… пока.
— А ему ты доверяешь?
Она произносит «ему», тыча пальцем в мою сторону.
— Я доверяю его деньгам, его ориентированному на прибыль уму и его характеру, который я знаю десятилетиями. Ты, однако, все еще находишься под рассмотрением.
Она постукивает носком туфли по полу, что является одновременно признаком огорчения и высокомерного поведения. Выжив и преуспев в мире, где доминируют мужчины, Аспен, как и многие из нас, не так хорошо переносит поражение.
Я готов поспорить на половину своего состояния, что она придумывает план, как снова прийти в норму. На этот раз она будет стремиться к вершине.
Она не обиженная неудачница, она просто не неудачница. Точка.
Этого слова никогда не было в ее словаре. Вероятно, задолго до того, как я впервые встретил ее в образе роковой соблазнительницы.
— Вызовет ли работа с Кингсли какие-либо проблемы? — спрашивает Николо, выпуская клуб гнилостного дыма.
— Вовсе нет. — она улыбается ему, затем свирепо смотрит на меня. — Мы отлично работаем вместе, он и я.
— Да? — он смотрит, между нами, как собака на кость. — Из моей обширной проверки я понял, что вы двое соперники, у которых, по воле судьбы, общая дочь.
Больше похоже на удар дьявола, когда он под кайфом от своих буйных желаний.
И алкоголь.
В ту ночь в наших обоих системах определенно было чрезмерное количество алкоголя.
— Ты услышал леди. — я одариваю ее улыбкой, которая кричит о фальши. — Мы можем найти компромисс.
В аду.
Пока она катается верхом на моем лице под водопадом вулкана.
Я снова делаю паузу, мои пальцы сжимают чашку. Это вторая эротическая мысль, которая пришла мне в голову о ведьме за последний час.
Кто я, черт возьми, такой? Животное в период течки?
Она улыбается в ответ, отражая мою нечестную улыбку, и я почти вижу, как яд проливается на землю черным пятном.
— Конечно, мы можем.
Вот.
Похоже, меня ждет проклятая поездка.
Глава 5
Аспен
Я распахиваю дверь своей машины, затем захлопываю ее, и громкий звук рикошетом разносится по тишине парковки.
Она старая, мрачная, с выбоинами в асфальте размером с Центральный Парк. Но самое неприятное в этом месте это человек, который стоит посреди нее в своем фирменном щегольском черном костюме.