Огелан осторожно прошёлся рукой по волосам, но Тара чувствовала, что его жест — не более чем проявление заботы. Таким он был. Он привязался к Таре, Тара это знала. Так же, как и она привязалась к нему.
— Зря… — тихо сказал Огелан. — Порой любовь это единственное, что может спасти нас от Тьмы.
— Любовь разбивает сердце, — так же тихо ответила Тара. — Тебе ли это не знать…
— О чём ты?
— Я иногда чувствую в тебе скорбь по любимому человеку. Ты ведь кого-то потерял? Кого-то кто был тебе очень дорог. — Тара вытерла слёзы и чуть отстранилась от Огелана.
— Чувствуешь? Это как?
— Моя способность видеть потоки имеет ещё одну сторону, я могу чувствовать эмоции других людей, как свои собственные.
— Вот как… Верно… Ты же отчасти оракул. Я и забыл об этой стороне вашего дара. Но ты знаешь, я думаю, что ты ошибаешься.
— В чём?
— Что любовь разбивает сердце. Любовь, если она настоящая, делает нас сильнее. Просто нам с тобой ещё не повезло встретить такую любовь.
— В тебе слишком много романтики для скептика, — попыталась улыбнуться Тара. Вышло не очень.
— А в тебе её слишком мало для такого чувствительного человека, — вздохнул Огелан.
Тара всё так же смотрела на огонь в камине. Наступила осень и ночи становились всё прохладнее, но сейчас Тара осознала, что огонь Огелан разжёг для неё. Сам он камином пользовался редко, довольствуясь светом магической лампы.
Огелан почти всегда выглядел отстранённым и холодным. Как герцог вёл себя обособленно от других, ни с кем не сближался. Но к тем, кого он решился назвать семьёй, относился иначе.
Одиночество что было в Огелане было иным, отличным от одиночества, что чувствовала сама Тара. В Таре жила надежда и вера, Огелан же в этом не нуждался. В нём было смирение, понять которого Тара не могла. А вера заменялась знанием.
— Можно мне побыть здесь, хотя бы ненадолго? — неуверенно спросила Тара.
— Ты можешь быть здесь сколько захочешь, — ответил Огелан слегка улыбнувшись. — Двери моего кабинета всегда открыты для тебя. Мой дом — твой дом. Буквально.
Тара не поняла его. Она нахмурилась и Огелану пришлось пояснить:
— Недавно я оформил тебя как свою наследницу. Ты теперь официально Тара Целеардин, наследница Дома Целеардин. Для тебя уже готовят кольцо с фамильным гербом. Я хотел вручить его тебе, когда оно будет готово, но… можно и так.
— Зачем? — изумилась Тара, она в действительности не понимала, зачем нужно было заходить так далеко.
— Ты всё же моя племянница для всех. Это было бы подозрительно, не будь моя родная кровь моей наследницей. И помимо этого… видимо, мне самому нравится ощущать, что у меня снова есть семья.
Тара вернулась в свою комнату лишь после полуночи. Она пока не решила, нравились ли ей новые ощущения, но определённо не допустит возвращения цепей Тёмного. Любой ценой.
Асари выловила Тару на подходе к спальне. Взволнованная, быстрая. Она двигалась всегда так поспешно, дышала быстро. И также быстро накинулась с вопросами:
— Где ты была так долго? Я была у Огелана, но он сказал, что ты на тренировке. Я слетала туда, но тебя не нашла.
— Я была там, но уже часа четыре как дома.
«Дом» — слово, оставляющее на языке незнакомый привкус.
— О-у… Видимо я заболталась с ребятами… — сказала Асари. Тара улыбнулась. — Ты как-то изменилась? Что случилось?
— Решила одну давнюю проблему, — ответила Тара.
— Ты улыбаешься! Впервые вижу, что ты улыбаешься. Что бы там не произошло, это явно пошло тебе на пользу. Идём, Виндо приходил днём и звал нас в гости. Они празднуют день осеннего равноденствия у себя. Только зайдём сначала, переоденем тебя.
— Ведь уже ночь! — возразила Тара. Но Асари быстро покачала головой.
— Как раз самый разгар гуляний. В городе только началось всё веселье. Идём скорее! Я и так тебя пару часов искала.
К удивлению Асари, Тара безропотно согласилась надеть платье, пусть и короткое, чуть ниже колен, но платье. И более того, выбрала среди всех, что когда-то Асари заказывала для Тары, белое.
Сама Асари, вторя подруге тоже переоделась в короткое платье своего любимого рыжего цвета. В простоте своей одежды, не одев ни единого украшения, на аристократок они никак не походили.
До ребят девушки добирались по туннелям почти бегом. Асари тянула Тару за руку, и то и дело торопила. Она вела теперь сама, ориентируясь в витиеватых переходах лучше Тары.
Ребятишки в своём логове уже вовсю праздновали. Они играли задорную музыку как умели, на своих простых и грубых инструментах, но делали это так весело, что у них следовало бы поучиться именитым мэтрам, слушать которых так не любила Асари.
— Тара! Асари! Вы всё же пришли! — воскликнул Виндо, едва завидел девушек.
Парень пришёл в восторг от преображения Тары и замолчал.
— И кое-что принесли. Налетайте, — радостно ответила Асари. Они принесли с собой две большие корзины, наполненные разными угощениями.
Передав корзины, Асари сразу вступила в разговор. Тару восхищало то, как легка и непринуждённа была подруга в своём характере. Ещё ни разу она не чувствовала в ней ни капли злости, ненависти или даже обиды. Таре нравилось это. От присутствия Асари становилось теплее. И невольно вспомнив холодность Верховного мага, от которой у неё до сих пор мурашки по коже, ей становилось удивительно, как такая, как Асари, могла так сильно и искренне любить такого человека как Доран.
Словно заразившись от своей подруги, Тара и сама стала разговорчивее, беззаботно смеясь вместе со всеми. Как же ей было приятно ощущать всех этих ребят. Они все были сиротами, с нелёгкими судьбами, такие же как она, но как же много в них осталось доброты и жажды жизни. Той жажды, которой не хватало Таре. Но теперь и Тара ощущала её и от этого ощущения становилось приятно на сердце.
Когда все ушли танцевать, Тара осталась с Асари наедине, она, улыбаясь наблюдала за шумными ребятишками.
— Кажется Виндо в тебя влюбился, — толкнув Тару в плечо с улыбкой сказала Асари.
— Что? Нет. С чего ты взяла? — смутилась Тара.
— Он так на тебя смотрит, будто готов уволочь в уголок прямо сейчас, — засмеялась Асари.
— Асари!
— А что? Влюблённость — это прекрасно.
— Не знаю…
— Хочешь сказать, что никогда не влюблялась?
— Нет. Отец не давал мне ни с кем общаться, постоянно контролировал каждый мой шаг.
— Мне это напоминает и собственное детство, — задумчиво ответила Асари. — Иногда, казалось, что мать готова меня на цепь посадить. У нас с тобой много общего как видно. Но даже так, я умудрялась всё же общаться с парнями. Хочешь сказать, что за все свои двадцать лет ты ни разу ни с кем не встречалась? Хотя бы тайком? С каким-нибудь сыном повара?
Асари игриво толкнула Тару в плечо и засмеялась. Казалось, что её янтарные глаза светились как солнышки ловя каждый всполох открытого огня. В логове у ребят всегда был разожжён костёр создавая особую атмосферу.
— Асари! Ты меня иногда удивляешь в таких высказываниях.
— Неужели тебе самой не хотелось?
Асари скрыла улыбку и уловила взгляд Тары. Она мало рассказывала о своём прошлом, предпочитая болтать о несущественном, но приятном. Наверное, только сейчас Тара поняла, что прошлое Асари, как и у неё, не было простым. Она часто улыбалась, но улыбка при этом чаще была маской, чем истиной.
— Мне с детства говорили, что я уже помолвлена, — сказала Тара. — И когда вырасту, то стану его женой. Я даже и не смотрела в сторону других парней никогда…
— Чьей женой? Этого Лазиза?
— Да. Нас обручили ещё в моём детстве. Но впервые мне сказали кто он, только когда мне было шестнадцать. Я так была рада наконец с ним познакомиться… Он так красиво ухаживал за мной несколько лет. Всё говорил о любви. Я даже поверила ему… Какой же глупой я была…
Тара опустила глаза и Асари взяла её под руку, давая понять таким простым жестом, что она рядом.
— И вас не поженили раньше? Чего они ждали?