В лучшем из миров, как говорится.
Поэтому был выбран в качестве прикрытия формат «визит вице-президента в рамках европейского турне». Я согласился. Мне-то что? Я никогда не страдал излишней щепетильностью. Подумаешь требование протокола обратиться ко мне: «Ваше Императорское Всесвятейшество и Величие». Не облезет же Уоллес, правда?
Важнее другое. Деньги. Просто чудовищные деньги. И чудовища, которые их контролируют в мире. Включая меня самого. Тем более – война. А война – это всегда про деньги и из-за денег. Тем более война Глобальная.
– Ваше Императорское Всесвятейшество и Величие.
– Господин вице-президент.
Нам подали чай-кофе, виски-сигары и прочее, что полагается серьезным джентльменам для «промочить горло».
– Ваше величество, я счастлив вновь быть в Москве. Город хорошеет прямо на глазах. Признаюсь, прогрессисты США весьма внимательно следят за вашими успехами. Немало есть того, что было бы полезным воплотить и в Америке.
«Ваше величество». Внутренне усмехаюсь. Вспомнился старый еврейский анекдот: «К чему эти все формальности и все эти высокопарные обращения? Я человек простой и называйте меня просто – ХОЗЯИН».
Конечно, никаким ХОЗЯИНОМ для США я ПОКА не являлся. Там своя тусовка и даже моих гигантских капиталов совершенно недостаточно для того, чтобы купить Америку. А по-другому они не понимают. Даже прямая оккупация не произведёт на элиты достаточного впечатления. Только доллар. Только петля на шее и замах ногой по табуретке внизу. Иначе никак. Не доходит.
Вспомнилась фотография Уоллеса на Колыме. С визитом. Фотка из моего времени. В смысле из несостоявшегося будущего. Я ещё тогда, помню, сыронизировал: «А по какой статье з/к Уоллес на Колыме?»
Тогда я шутил. Теперь могу и посмеяться.
– Ваше величество, разрешите преподнести вам небольшой презент. Я знаю, что вы коллекционируете редкие монеты. Это очень редкий экземпляр. Монета-жетон в честь окончания Великой депрессии в США. Выпускалась массово с 1933 года. Эта монета-жетон из пробных оттисков. Их было сделано всего лишь 12 штук.
– Благодарю вас.
Он протянул мне коробочку, и я открыл её. И тут же отдёрнул руку. Невольно.
Уоллес удивлённо и озадаченно посмотрел на меня.
– Что-то не так?
Не знаю, что увидел Уоллес в моих глазах. Отвращение? Ненависть? Но точно не ужас и не страх. Но монета, с символами Звезды Давида с вплетенными поверх неё свастикой и символами масонов, шипела на меня словно та королевская кобра.
– Нет, господин вице-президент. Просто душно тут.
Я не взял монету в руки. Она так и осталась лежать на столе.
Лежать между нами.
Монета.
Как всё просто порой в этом мире.
В чём моё преимущество перед ними? Перед этими всеми делягами? А в том, что для меня все эти жёлтые кругляши ничего не значат.
Денег нет, как говорит ПАПА. В моём лице.
Это лишь символ.
Лишь.
Маша отлично научилась отделять деньги от целей. Деньги лишь средство достижения целей. Не более того. В остальном же – это блестящий золотом мусор. Просто мусор.
Маша научилась. Теперь мы учим этому своих детей. Учим жить по средствам, но не воспринимать деньги, как цель. Да, я мог бы купить детям целый континент. Или парочку. Каждому. Но я принуждаю их жить на свои. Пусть в кредит. Пусть в долг. Пусть двадцать лет потом будут отдавать. Но им нужно научиться жить за свои. А как иначе? Они же монархи, а не какие-то босяки с рынка.
Пусть и глобального.
– Итак, ваше величество. Международное положение заставляет правительство Соединенных Штатов выражать оправданную обеспокоенность. После негативных результатов, которые повлекли за собой определённые сложности для Британии, весь западный мир столкнулся с проблемой неопределённости.
Тру переносицу.
– Господин вице-президент, давайте обойдёмся без длинных заходов. Чего вы хотите? У меня, знаете ли, позади весьма насыщенная программа – крестины внуков и всё такое прочее.
Кивок.
– Да, ваше всевеличие. Я понимаю. Ещё раз примите мои поздравления.
– Спасибо.
– Ирландия. Я смею полагать, что наши державы могли бы обойтись и без обострения в данном вопросе. Американские войска находятся в Ирландии исключительно с целью обеспечения безопасности и стабильности в регионе.
Киваю.
– Конечно. Только непонятно, почему же английские силы, которых пустили туда сугубо в рамках гуманитарной миссии, вдруг пытаются фактически оккупировать Ирландию? Более того, многочисленные эксцессы в самой Ирландии показывают, что британцы никак не могут проститься с призраком английского имперского величия. Ирландия нам не слишком близка, но, как вы знаете, кельты очень дружны между собой. Разумеется, притеснения в Ирландии не могут остаться безразличными ни в Шотландии, ни в Уэльсе, ни во Франции, ни в самом Единстве. С некоторых пор у нас, знаете ли, есть определённые интересы в этой части. Поэтому, если вы хотите спокойствия и в данном вопросе, то я бы настоятельно рекомендовал привлечь англичан к ответственному спокойствию. Они сейчас не в том положении, чтобы… Ну, вы меня понимаете.