И лидер этот довольно талантливо спасал остатки рухнувшей Британии. Наша разведка утверждала, что скромняга Берти фактически стал реальным лидером английского Сопротивления. Ему же подчинялись выводимые в Ирландию войска. Более того, ему удалось договориться с германским и французским командованием, об организованном выводе остатков британской армии из Метрополии, равно как и гражданского населения. Причём срок такого организованного согласованного вывода определялся аж до 31 декабря и вполне мог быть продлён, впрочем, мои аналитики сомневались в этом, слишком уж спешили британцы, значит что-то серьезное намечалось.
Кстати, с нами/Шотландией британцы в переговоры не вступали. Права Лизы на корону они не признавали, равно как и независимость Шотландии как таковую. Это была их принципиальная позиция. Если саму Англию, Уэльс и Корнуолл они просто считали временно оккупированными территориями, то вот Шотландию они просто включили в игнор. Нет её, мол, и говорить о ней в светском обществе просто неприлично. Возможно тут сыграл свою роль захват Емцем всех корон и основных регалий Британской империи, а может и то, что Шотландия не только первая, но пока и единственная, объявила о своей независимости и о расторжении унии 1707 года, которая, собственно, и положила начало созданию Великобритании как таковой, но официальный (чуть не сказал: «Лондон», но теперь уж точно не знаю кто там у них и где) королевский Двор лишь просто закрывал глаза на усилия Берти вывести из Шотландии все возможные верные британской короне части и англичан, желающих покинуть новоявленное независимое королевство. Вывести, не вступая в бессмысленные бои со значительно превосходящими их русскими частями, которые весьма сильно поддерживали боеспособность формируемых национальных шотландских частей.
В Берлине прекрасно понимали, что такая договорённость не совсем в их пользу, ведь разрозненные английские части, которые были реально дезорганизованными и предоставленными сами себе, в Ирландии вновь формировался британской военный кулак. Ну и что, что немцы не разрешали вывозить танки и прочие тяжелые вооружения? Американцы и канадцы поставят всё, что надо, пусть и не так быстро, а та же британская авиация почти полностью (что уцелело) своим ходом перебазировалась на ирландские аэродромы.
В общем, всё шло к тому, что британцы не смирятся с утратой исторической родины и будут готовится к новому раунду битвы на поле боя, на море и в воздухе. Да и Сопротивление в самой Британии было отнюдь не только на бумаге. Немецких войск явно не хватало. Поэтому вопрос с Ирландией был закономерен, и я готовился к предметному разговору с будущим зятем на сей счёт.
Мася живенько подскакала и поощрительно похлопала свою лошадь по шее:
– Молодец. Молодец. Умничка. Хорошая девочка.
Затем подняла взгляд на меня и зачем-то спросила:
– Луи седьмого ноября приезжает?
Киваю.
– Вроде бы да. А что? Соскучилась?
Пожатие плечами.
– Да, есть такое. Но не в этом дело. Точнее не только в этом. Получила от него письмо. Какое-то оно без оптимизма. Явно ваша встреча в Копенгагене оставила недобрый след в будущих русско-германских отношениях. Да и, насколько я поняла, и в Берлине результаты ваших переговоров не встретили особенного одобрения. В кулуарах шепчутся, что Луи слаб, не чета папе, и Россия просто задавит Германию. Естественно, им это не нравится.
Хмыкаю про себя. Какие-то сильно взрослые у меня дети. Один Вовка ещё маловат, да и то, как посмотреть. Остальным точно палец в рот не клади. Откусят даже любимому папочке.
– Речь о двух графствах на границе с Шотландией?
– Да. Речь о них. Мы могли бы и отказаться от них ради приличия. Договор был о целой Англии. А Англия без двух графств в такой ситуации, это совсем не то, на что рассчитывали в Берлине. И дело не в двух паршивых графствах. Тут дело принципа. Гордости, если угодно. И, насколько я понимаю, в этой связи усилилась партия тех, кто, мягко говоря, выражает сомнения относительно нашего с Луи предстоящего брака. Мол, тогда Россия окончательно подчинит себе Рейх.