- Я действительно не совсем все понимаю...
- Простите, я не могу рассказать вам всего. Просто не могу.
- Хорошо. Единственно, вы не совсем понимаете, какие последствия будут у того, что мальчики будут признаны моими родственниками.
- И какие же? - подняла я на него глаза.
Мы сцепились взглядами.
- Вы приготовите им гостевые спальни на господской половине, - продолжил милорд Верд, внимательно отслеживая мою реакцию. - Кушать они будут со мной в господской столовой. Вы к ним обращаетесь мастер Рэм и мастер Пауль. И дозируете свое общение.
- Но им надо купить теплую одежду... - совсем растерялась я.
- Конечно. В субботу утром, как только они прибудут, я дам вам распоряжение отправиться в город за теплой одеждой.
- Спасибо вам, - проговорила я. - Я приму ваше решение. И простите нас за беспокойство.
- Вы знаете... - тихо-тихо проговорил милорд Верд. - Если бы это были мои сыновья... Я был бы счастлив. Поэтому я рад помочь вам.
На следующее утро Пауль и Рэм прибыли.
И если Рэм спокойно отнесся к моим приветствиям: «Добрый день, мастер Рэм Рэ, мастер Пауль Рэ. Рада приветствовать вас дома!», то Пашу перекосило знатно.
К сожалению, остаться втроем и поговорить нам не удалось. Рядом крутился сияющий, как свеженачищенные сапоги милорда, Джон - похоже, он и вправду решил, что Рэм и Пауль - сыновья его милости. Время от времени мелькали Оливия и Натан, а взгляд Каталины буквально жег мою спину.
- Вы уже прибыли, - спустился к нам со второго этажа милорд Верд. - Очень хорошо. Госпожа Лиззард, распорядитесь на счет завтрака - после него молодые люди отправятся в город за покупками.
- Слушаюсь, милорд, - я присела в книксене и отправилась на кухню отдавать распоряжение.
- Вас будет сопровождать господин Адерли, мой камердинер. Он человек многоопытный и поможет вам определиться с гардеробом. Захватите с собой госпожу Лиззард, ей тоже надо в город. - Это я слышала уже спиной.
Как и почтительное:
- Да, милорд! - исполненное хором Рэмом и Паулем.
В экипаже мы оказались вчетвером.
- Как вам академия? - спросил Джон.
- Трудно, - улыбнулся Рэм. - Никогда не думал, что будет настолько трудно.
- С учебой?
- Скорее, с общением с другими кадетами.
- И с дисциплиной, - пробурчал Пауль. - Это же просто казарма. Ни влево, ни вправо - только ровными рядами. Одни приказы - никаких вопросов, объяснений. Я туалет ночью мыл только за то, что три запятые в сочинении пропустил. Три запятые - три унитаза.
Я не выдержала - захохотала.
Джон смотрел на меня удивленно, Рэм и Пауль обиженно.
- Я просто представила, что после сочинения в академии унитазов для помывки не хватает...
Теперь хохотал и Джон. Сын совсем насупился, а Рэм отметил задумчиво-задумчиво:
- Да нет. С их количеством преподаватели как-то угадывают...
- А еще есть танцы, - продолжил жаловаться Пауль. - И преподаватель. Танцор такой...
И сын артистично изобразил лицом нечто жеманное, а положением рук - что-то нарочито изящное.
- Да... Наш «Ножку тянем» - это нечто.
- И сразу скакалкой по ногам, - продолжил Рэм. - Если что не так.
- Это действенный подход, - одобрил старый солдат. - Быстрее дойдет.
- А фехтование - классное! - вырвалось у моего сына.
Мы с Рэмом посмотрели на него с укоризной - опять молодежный сленг пробивается, даже сквозь другой язык.
- Мы сейчас учимся фехтовать двумя руками. В одной - шпага, в другой - длинный кинжал - дага. А еще преподаватель нам показывал, что можно творить, если на левой руке намотан плащ. Это нечто! Врачебное дело - это еще ничего, математика - она везде математика. А вот риторика - бе-е-е! Гадость.
- А мне нравится, - заметил Рэм. - Людей надо убеждать не только шпагой и дагой, но и словом.
- Просто словом без шпаги и даги плохо получается, - не согласился с ним Пауль.
- А мне нравятся занятия по магии, - проговорил Рэм.
- И мне, - не стал на этот раз спорить Пауль. - Я, оказывается, маг. С сильным потенциалом. Только развивать свой дар стал поздно.
- Ты не останешься без помощи, - ответил ему Рэм.
Мы прибыли обратно в столицу. Роттервик приветствовал нас шумом и суетой. И пусть это не шло ни в какое сравнение с Петербургом, я на секунду опешила. Отвыкла за эти дни от большого количества людей.
Сначала в магазин женской одежды отправили меня. Джон проводил меня, представил продавщицам и распорядился, чтобы я, после того, как все подберу, пришла в кофейню на этой же улице.
- Кто первый закончит - тот и подождет.
Я кивнула, соглашаясь.
Исходя из того, что мне было как-то все равно, что на мне надето - платья-ночнушки мне не нравились, как-то нелепо я в них выглядела - с покупками я управилась достаточно быстро. Даже если продавщиц и удивило мое требование чтобы крючки и шнуровка были спереди, то виду они не подали.