Нет, Империя, словно тот, пышущий паром паровоз, не стояла на месте, она двигалась вперед, она рвалась в будущее.
Бросив взгляд на фермы строящегося моста через Босфор, граф Маниковский поправил папку у себя на коленях. Вот и Дворец Единства показался. Государь, судя по Штандарту, уже там.
* * *
ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОМЕЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. МРАМОРНЫЙ ОСТРОВ. 31 октября 1921 года.
— Приветствую вас, господа.
Принц Паллавичини склонил голову:
— И мы рады приветствовать вас, Ваше Всевеличие.
Затем, обратившись к Маше, поцеловал ей руку:
— Ваше Величество, вы, как всегда, обворожительны и неотразимы.
Императрица благосклонно кивнула и улыбнулась.
— Благодарю вас, принц, вы, как всегда, весьма галантный и утончённый кавалер.
Примерно та же картина повторилась Берни Барухом и принцем Фуггер-Бабенхаузеном Карлом V.
Когда церемония встречи была окончена, Маша невесомо упорхнула вглубь Мраморного дворца, оставив нас со нашими «скучными мужскими делами» на фоне его колоннады. Да, влияние Императрицы на политику Империи было огромным, но она никогда не позволяла себе излишней бестактности, показывая свою какую-то личную значимость в принятии решений. Нет-нет, всё решал Августейший муж и только он. Она лишь смиренная жена, по воле Бога.
Конечно, мои гости были осведомлены об истинном положении дел. Они вовсе не дураки, у них есть прекрасные разведки, и даже собственные жёны. Как гласит известная поговорка, у быка жена — корова, а у льва — львица. Иначе никак.
Что ж, Мраморный дворец был совсем небольшим, хоть и красивым. Собственно, это было просто здание клуба. Мраморного клуба.
На правах хозяина и председателя нашего небольшого клуба из четырёх членов, беру слово первым:
— Итак, Доменико, я так понимаю, тебе есть что дополнить к той шифрограмме, которую я получил?
Принц Паллавичини кивает:
— Да, Михаил. В Лондоне принято решение о начале войны с Россией, а, если потребуется, то и с Италией.
Всё это было в шифрограмме, так что я спокойно отпил из чашки чай. Ну, как спокойно? Так спокойно, что сорвался из Читы на берега Мраморного моря. Ситуация была весьма паршивой, ибо за последние годы все уже привыкли к пафосным и бессмысленным заявлениям Лондона, за которыми, на деле, ничего не стояло, поскольку было понятно, что большую войну Англия не вынесет. Но, что-то изменилось.
— Продолжай, Доменико.
— Собственно, предварительно расклад таков. Как ты знаешь, кресла под министрами кабинета в Лондоне вновь сильно зашатались, да так, что произвести какие-то косметические перестановки уже не получится. А это означает выборы в ближайшие два месяца после отставки правительства. По-хорошему, премьер уже сегодня-завтра должен был бы объявить об отставке кабинета. Но, премьер-министр, в статусе «исполняющий должность», по закону не может подавать в парламент и королю Акт об объявлении войны, а потому они тянут. У них должно быть всё готово. Включая общественное мнение.
Замечаю:
— Ну, насколько я могу судить, общественное мнение как раз решительно против войны и любое правительство, которое на это решится, немедленно падёт под натиском улицы. Это же политическое самоубийство. Дела Британии полностью расстроены, экономика даже не в упадке, а почти летит в пропасть, в армии брожения, на флоте тоже неспокойно. Какая большая война в этих условиях? Я уж не говорю о который месяц прокатывающихся по островам волнах митингов и забастовок. В чём план Даунинг-стрит?
Принц усмехнулся:
— На Британию должны напасть.
Поднимаю бровь:
— Кто? Марсиане?
— Русские.
— Хм… Продолжай.
Паллавичини не спешит, то ли с мыслями собирается, то ли на нервах играет, то ли паузу театральную держит. А может, и то, и другое, и третье. И можно без хлеба.
Наконец он заговорил:
— Завтра-послезавтра в прессе Метрополии и колоний начнётся массовая пропагандистская кампания относительно зверств русских кровожадных «kazaken» и «jigit» на занятых территориях Китая и Кореи. О том, как страдают и голодают японские дети, как без угля, который уничтожается варварами из Московии, зимой будут замерзать и умирать сотни тысяч семей. О том, что весь цивилизованный мир должен протянуть руку гуманитарной помощи Японии, которая, как известно, подверглась неспровоцированному нападению со стороны России. Ну, и в таком вот духе.
Усмехаюсь. Где-то я такое уже слышал.
— А дальше?
— Дальше? Пока будет длиться вся эта пропагандистская шумиха, будут сформированы два больших конвоя. Один со стороны Сингапура и Гонконга, а другой со стороны Австралии, в порте Дарвин. «Гуманитарные конвои» будут охранять корабли Royal Navy, в том числе и тяжелые. И на каждом транспорте будет реять британский флаг. Прессе дадут много поснимать транспорты с зерном, рисом и прочим продовольствием, транспорты с углём и танкеры с нефтью. Поставки оружия на первом этапе слишком выпячивать не станут, а если что и попадёт в прессу, это будет подано, как оружие, необходимое для защиты простого народа Японии от бесконечных варварских русских бомбардировок. После чего, оба конвоя двинутся в сторону японских берегов. По задумке Даунинг-стрит, русские попадут в безвыходное положение — если не решатся напасть на конвой, то блокада Японии будет по факту прорвана и вся стратегия войны, принятая русскими Штабами, окажется несостоятельной. В Лондоне же это раскрутят в прессе, как тот факт, что британский лев по-прежнему силен, а варвары знают своё место. И тогда конвои в Японию пойдут просто потоком. Если же твой флот решится атаковать, то это будет объявлено неспровоцированным нападением русских варваров на гуманитарную миссию под британским флагом. В этом случае, премьер-министр выступает с гневной речью, России объявляется война. Возбуждение масс, всплеск патриотизма. Он, конечно, пройдет через три-четыре месяца, но выборы-то через два, не так ли?
— А не боятся в Лондоне войны в Европе?
Принц покачал головой.
— Нет, они всё просчитали. Основная масса боеспособных войск России сейчас на Дальнем Востоке. Включая основные силы авиации. Со своей территории ты Британию не достанешь никак. Равно как и с территории Италии. Германия в войну не вступит, на море с англичанами они тягаться не могут, тем более что часть немецкого флота тоже ушла в Юго-Восточную Азию. Франция тем более воздержится. Так что в Лондоне уверены, для основной массы населения Метрополии это будет просто очередная военная кампания на другой части планеты, новости о которой можно просматривать, намазывая масло на хлеб за завтраком.
— А Суэц?
— А что — Суэц? Взять ты его не сможешь, там серьезные укрепления и сосредоточено половина британской средиземноморской эскадры, прикрытой серьезными системами противовоздушной обороны. Повторить ситуацию весны 1918 года вокруг Суэца тебе не дадут. К тому же к ним на усиление отправлена дивизия тяжелых кораблей из состава Гранд-Флита. Так что…
Паллавичини развел руками.
* * *
ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОМЕЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. МРАМОРНЫЙ ОСТРОВ. 31 октября 1921 года.
Я курил трубку, глядя вниз, через балюстраду. Вон Маша пьет чай с женщинами наших гостей, вон Барух читает газету, куря при этом сигару и попивая виски со льдом. Два принца прохаживаются по набережной, обмениваясь, промежду прочим, интересами, заинтересованностями, активами и обязательствами на сотни миллионов фунтов, марок, долларов или рублей, наслаждаясь параллельно с делами воздухом последнего дня октября.