На камне подле него сидел настоящий исполин — воин, с ног до головы перепачканный черной болотной грязью, с разбитым в кровь и покрытым синяками лицом.
— Думал, что не найду тебя, — проговорил Вольфгарт.
Когда Зигмар смог встать на ноги, он крепко обнял побратима. Пристыженный, он гордился таким преданным другом.
Холодный ветер болот казался ему удивительно бодрящим, все его существо ликовало — ведь он был жив.
Наконец они разомкнули объятия, и Зигмар посмотрел на корону, которую все еще держал в руке. Он бросил ее наземь, словно обжегшийся о раскаленный металл, и даже отошел прочь. Вольфгарт нагнулся было, чтобы рассмотреть корону, но Зигмар пинком отшвырнул зловещий предмет.
— Не трогай! Это зло!
— Знаю. И тебе бы следовало раньше об этом догадаться. Какой дурак позарится на сокровище некроманта?
Разумеется, Вольфгарт был прав, но как объяснить, что древняя колдовская корона заманила его в сети? Что зло сыграло на его амбициях и воинственности, которые делали его столь грозным воином? Объяснения прозвучали бы как попытка оправдаться и снять с себя ответственность за содеянное.
Нет, этому никогда не бывать.
— Роппсмены, — в ужасе схватился он за голову. — О боги, что я наделал!
Неважно то, что корона спасла Пендрагу жизнь, ибо Зигмару нет оправдания, и ничто не загладит его вину за страшные деяния, совершенные в течение нескольких месяцев после поражения Мората.
— Да, придется тебе жить с этим до конца своих дней, — покачал головой Вольфгарт. — А еще нужно будет очень постараться, чтобы вернуть доверие графов.
— А как же ты? — запинаясь, спросил Зигмар. — Я чуть тебя не убил.
— Но не убил ведь. — Вольфгарт протянул ему руку. — Вот это важно. Корона заставляла тебя творить зло. Но теперь с этим покончено.
— Да, в короне заключено великое зло, — согласился Зигмар. — Но оно было бы бессильно, если б не тьма в моей душе… Ведьма пыталась предупредить меня о том, что будет, если я заменю дар Аларика, но я не послушался ее.
— Кстати, о гномах. — Вольфгарт поднял холщовый мешок. — Я принес тебе кое-что. Надеялся отдать раньше, но… Ситуация немного вышла из-под контроля.
Вольфгарт запустил руку в мешок, и Зигмар чуть не зарыдал при виде того, что он оттуда достал.
На свету поблескивал Гхал-Мараз, и Зигмару отчаянно захотелось взять древний молот в руки.
— Откуда он у тебя? — спросил Зигмар.
— Когда ты завершил кампанию в Мидденхейме, Пендраг вручил сверток Редвану, который привез его на юг, — объяснил Вольфгарт. — Ну же, бери.
Зигмар нерешительно протянул руку к молоту и медленно сжал инкрустированную рунами рукоять Гхал-Мараза пальцами, чувствуя, как магия гномов изгоняет из него остатки наваждения золотой короны. Он улыбнулся, когда оружие знакомо легло в его руку, будто надел согретый у огня проверенный временем плащ, в котором все нипочем даже в самые суровые зимы.
Вольфгарт снова сунул руку в мешок и достал еще один дар.
Корону, выкованную мастером Алариком Безумным.
Зигмар даже сделал шаг назад.
И покачал головой со словами:
— Нет, я не заслуживаю.
— Не говори ерунды, она твоя, — подбодрил его Вольфгарт. — Темная полоса миновала, пришла пора тебе снова стать нашим императором. Начнем заново. Что скажешь?
Зигмар заглянул другу в глаза и увидел в них преданность и прощение. Вопреки всему Вольфгарт продолжал верить в него.
— Я не достоин такого друга, как ты, — проговорил император.
— Согласен, но тут уж ничего не поделаешь, — расплылся в улыбке Вольфгарт. — Держи свою корону.
— Нет. — Зигмар рухнул перед Вольфгартом на колени. — Если начинать заново, значит, ты должен снова меня короновать.
— Пусть я не Ар-Ульрик, но, пожалуй, смогу это сделать.
Зигмар склонил голову, и Вольфгарт возложил на нее корону. Как и молот Гхал-Мараз, творение Аларика приветствовало его без укоров и обид, и мудрая любовь наполнила Зигмара силой, которую он утратил, даже не подозревая об этом. Император встал и огляделся вокруг. Пробившиеся сквозь тучи солнечные лучи разгоняли туман, и, ощущая кожей их теплое прикосновение, Зигмар улыбнулся. Как славно жить на свете! Он словно заново родился. И при этом понимал, как много предстоит сделать.