— Тацит?
— Тропа, — кратко ответил тот.
— Следуем по ней, — решил Леандр.
Чем ближе штурмовики подбирались к цели, тем явственнее становилось присутствие противника. Точно так же усиливался и шум. Рёв моторов и увеличение числа крупных орочьих отрядов, отражавшихся на ауспике, убедили трибуна, что его группа приближается к какому-то лагерю или сборному пункту зеленокожих. Вскоре Тацит просигналил «Контакт» и штурмовики немедленно залегли. Сам Леандр осторожно продвинулся вперед, к позиции передового дозорного, сидевшего на корточках у корней обвитого лозами дерева. Поравнявшись с разведчиком, трибун изучил открывшуюся картину.
Перед ним лежал пологий склон, спускавшийся к огромной вырубке, очищенной от деревьев. Из бревен зеленокожие соорудили нечто вроде сортировочной станции, где собирались тысячи орков и их разнообразные боевые машины-развалюхи. Шум, производимый такой гигантской толпой ксеносов, оказался почти невыносимым — пока штурмовики пробирались по лесу, густая растительность частично приглушала рёв, грохот и звон, но здесь, на границе поляны, они разом обрушились на бойцов. Вслед за слухом атаке подверглось обоняние, даже дыхательная маска не защитила Леандра от резкой вони орков. Трибуна передернуло — ощущая запах зеленокожих в многочисленных зонах военных действий, он так и не смог привыкнуть к мерзкому душку.
На дальнем конце расчищенного участка Леандр обнаружил кустарную взлетно-посадочную полосу, над которой кружила целая армада уродливых, неуклюжих самолётов. Выстроившись в очередь, они нескончаемым потоком приземлялись на «аэродром» — или, в некоторых случаях, врезались в него, после чего в небо вздымались клубы дыма в сопровождении комьев грязи и разнообразных фрагментов орочьих тел. Уцелевшие летательные аппараты немедленно облепляли орды мелких зеленокожих, принимавшихся, судя по всему, в лихорадочном беспорядке заправлять самолёты или пополнять боекомплект. Несмотря на творившееся безумие, трибун понял, что перед ним находится перевалочный пункт противника, где ксеносы готовятся нанести главный удар в направлении дельты Балле. Имперское командование должно было узнать об этом месте, но сбор разведданных не входил в задачу Леандра. Его миссия заключалась в обнаружении и спасении генерала.
Справа от них с Тацитом, на расстоянии сорока шести метров, располагалась неуклюжая наблюдательная вышка, возведенная из того же материала, что и сортировочная станция — четыре грубо обтесанных бревна поддерживали большую обзорную платформу. На обнесенную перилами площадку орки поднимались по лестнице с одного из боков строения. Платформа скрывалась под крышей, обтянутой навесом из какого-то темно-коричневого материала — как хотелось верить трибуну, сшитых вместе звериных шкур. Над перилами торчала пара сдвоенных тяжелых пулемётов, за каждым из которых стоял зеленокожий.
Отряд мог использовать вышку в качестве прекрасной точки обзора и определить с неё местонахождение генерала Словацки.
— Цефас, Сепп, — прошептал Леандр по воксу.
Штурмовики осторожно двинулись вперед, присоединяясь к командиру.
— Зачистите наблюдательную вышку, не поднимая тревоги в лагере. Используем её как передовой наблюдательный пост. Выполнять.
Два бойца направились к постройке, до последнего оставаясь под прикрытием деревьев. Леандр ждал. Наконец, он увидел, как штурмовики подползают к основанию вышки, и, не пользуясь лестницей, расположенной на обращенной к лагерю стороне сооружения, взбираются по высоким опорам. На неаккуратно обработанных бревнах осталось достаточно сучков, за которые штурмовики могли уцепиться руками или поставить ноги. Добравшись до платформы, Цефас и Сепп остановились. Наведя на них магнокль, трибун увидел, как его бойцы в унисон, одним плавным движением, ложатся грудью на перила и открывают огонь из лазпистолетов. Хотя Леандр почти не слышал кашляющих звуков выстрелов, утонувших в грохоте орочьего лагеря, орки-наблюдатели, судорожно вздрогнув, пропали из виду. Тут же штурмовики перемахнули через ограждение, и трибуну показалось, что он услышал ещё несколько «покашливаний».
— Вышка зачищена, — услышал Леандр в вокс-канале.
— Эмброз, Тайхо, — прошептал трибун. — За мной, к вышке.
Выбравшись из-под прикрытия «зеленки», Леандр, пригибаясь, перебежал к постройке по открытой местности. Последовав примеру подчиненных, он взобрался на платформу по опорам и, перевалившись через перила, обнаружил Цефаса и Сеппа. Сидя на корточках, штурмовики наблюдали за лагерем через амбразуру, а убитые ими орки валялись возле края площадки с темными выжженными ранами во лбу и глазницах. Зная об удивительной выносливости зеленокожих, штурмовики, как правило, трижды стреляли им в голову для верности.
Поднявшиеся на платформу вслед за трибуном Эмброз и Тайхо расположились у ограждения и тоже углубились в изучение орочьего опорного пункта. Рядовой штурмовик держал ауспик так, чтобы Леандр мог видеть зеленое пятнышко сигнала, указывающего, что генерал где-то в центре чаши раскинувшегося под ними лагеря. Снайпер, открыв защитные колпачки прицела, навел длинный лазган в указанном прибором направлении, и трибун, подняв магнокль, последовал примеру Тайхо.
В центре вражеского стана Леандр заметил крупный участок, обнесенный частоколом, окруженный странными орочьими тотемами и глифами. Часть символов была грубо намалевана на самой ограде, остальные — вырезаны на статуях или установлены на верхушках шестов. За частоколом собралось, на глазок, несколько сотен орков, и трибун предположил, что участок представляет собой координационный центр лагеря, вот только в каких целях он используется, оставалось неясным.
— Тайхо, есть идеи, что это?
— Нет, — просто ответил снайпер. — Секунду… Это… Это нечто вроде арены.
Вновь приникнув к магноклю, Леандр понял, что Тайхо прав. В центре огражденного участка оказался клочок свободного места, тёмное пятно в зелёном море чужацких тел. Трибун почти не сомневался, что именно окрасило землю. Вновь осмотрев тотемы, окружавшие амфитеатр, он обнаружил, что с каждого из них свисает целый набор гниющих голов и конечностей плененных гвардейцев.
— Трибун? — напряженно позвал снайпер.
Леандр вновь перевел взгляд за частокол, и на его глазах толпа пришла в неистовство при виде громадного орка, грузно вышедшего в центр арены. Зеленокожие стреляли в воздух, стучали оружием по доспехам и рычали от избытка чувств. Никогда прежде не видевший ничего подобного трибун даже на таком расстоянии ощутил трепет при виде столь могучего колосса — рядом с ним все прочие орки казались карликами, а топор в руке твари оказался размером с человека. Огромную голову зеленокожего покрывал рогатый шлем, а из наплечников росли пики с насаженными на них черепами. Ещё больше жутких трофеев свисали с цепей на поясе чудовища, гротескно покачиваясь, пока гигант неуклюже топал по кругу в центре амфитеатра, купаясь в подхалимской лести последователей.
Лишь один орк на Балле-прим мог выглядеть так. Военачальник Угскрага.
Глядя с высоты на печально знаменитого разрушителя имперских миров, Леандр прикинул, что от чудовища их отделяет около километра. Вновь взглянув на мерцающий зелёный сигнал на экране ауспика Эмброза, штурмовик вернулся к наблюдению за ареной.
— Тайхо, трофеи.
— Трибун?
— Черепа. Можешь опознать голову генерала на плечевых пиках?
Снайпер притих, наводя прицел на зеленокожего гиганта. Подождав несколько секунд, Леандр снова поднял магнокль.
— Так точно, сэр. Голова генерала Словацки над правым наплечником.