- Но... врачи, медицина... наверняка что-то можно сделать...
Какой жалкий лепет, сказала Майя Оками. Заткнись. Ты его поломала, теперь чини - или доламывай до конца. Только больше достоинства, не позорь нас, лицо-то у нас одно, не говоря уже о других частях тела. Папа из ада смотрит на тебя как на дерьмо.
- Может, и можно. Сколько-нибудь доступные средства, которыми в схожих случаях лечат у вас, на меня не действуют - даже, пожалуй, становится хуже. Больше тоскую, больше думаю о вас. Хм... бред какой-то, - он встряхнул головой, как будто рассердился на себя, - лучше, хуже... Это естественно, Мэй. Это наш асурский брак. Не стройте наивность, притчи же по галактике ходят об идиотах, которые эдак влипли во связь с партнёром другого вида, а потом цирк - то ящерицами беременны, то половыми органами срастутся, а то их просто-напросто едят после всего, потому что такая функция у мужчин той расы - оплодотворить и служить закуской. И вот вы попались так же, вы, умная женщина. Или я вас переоценил? - он печально покачал головой. - Неважно. Это неважно.
- Кай может помочь вам, - сказала Мэй. И продолжала с растущей уверенностью: - Вы ему чем-то дороги, судя по результату войны. Не возражайте, не прикрывайте его, я же знаю брата. У меня на глазах он лечил немало людей - раненых, обгоревших, попавших в руки имперской СБ и спасённых ещё живыми. И получалось, всегда. В отличие от врачей, Кай ни разу не потерял небезнадёжного пациента. Вам нужно только ему довериться, убрать это... - она жестом показала как бы стены вокруг его головы, защищающие его голову от таких, как она - увы, недостаточно прочно. - Клянусь, он не навредит вам, а исцелит. Нанести вред больному Кай не способен.
- Ваш брат способен на всё, - жёстко ответил Торн. - Включая то, чего и сам Брахма себе не позволит.
Он прижал руку к сердцу и поморщился, словно от боли, и Мэй испугалась - ...
- Я его не впущу. Он не может меня исцелить, если вы так и не поняли, потому что я не болен. Может только поломать ещё немного. - Торн прикрыл глаза. - Я на это не согласен. Ломать через колено собственную природу - нет, хватит, я и так уже поломан. Мэй, первое моё воспоминание - погребальный костёр моего отца, на котором сгорает мать. Мне было три года - достаточно взрослый, чтобы поджечь костёр собственными руками. Дядя дал мне пылающий факел... я помню, как ткнул им в поленницу и как её охватило пламя. Я это сделал, хотя уже понимал, что происходит что-то непоправимое. Мама не шелохнулась и не кричала, она была очень мужественной, как вы. Есть ещё воспоминание о том, как я сижу во дворе у фонтана, на жёлтой плитке, и играю с козлёнком, оно радостное и, кажется, того же года, но я не помню, что было раньше. Потом я жил на Раньялоке, один среди громадных ящеров, и каждую ночь, каждый день думал, живы ли те, кто меня там оставил - или уже погибли смертью, худшей огня... Потом... переехал сюда, в империю, от этого тоже мне много радости было. В частности, ваш отец и Йелена. Йелена Сигурдотир, вы вот её предлагали мне в жёны - а знаете ли вы, что она и Оками-сама однажды меня пытали? Я трое суток провёл на дыбе в Йеленином подземелье. Тссс! - Он опять прижал её губы пальцем. - Не говорите, что вам очень жаль, Мэй, вы тут ни при чём. И я их простил, как видите - батюшку вашего тоже. Везёт ему на прощенцев. Ну и в заключение, вы с вашим братом, чтоб он нам всем здоров был с такими талантами... - Он повернулся и ушёл к столу. Сел. - Я ведь уже был женат. Здесь, у вас, не дома. Её убили вы, Мэй, ваш мятеж и война. Не лгите, что сожалеете.
Она увидела лазейку и юркнула туда:
- Как вы с этим справились, если вы однолюб?
- Так же, как справился бы, если бы вы вдруг умерли. Надо, чтобы прошло несколько лет - три стандартных, по крайней мере. Асур-мужчина может, овдовев, жениться снова, это даже желательно, но только после периода исцеления и соответствующих ритуалов. На ритуалы я могу забить, но не на время. Как вам вариант? Вы умираете, я три года скорблю и женюсь опять. Империя получает наследника, я - душевный мир, не говоря уже о плотском счастье. Вы для меня на это пойдёте?
Мэй вдруг поняла, что устала. Ужасно устала, сейчас упадёт на диван, и он может делать что хочет.
Мысль была соблазнительной.
Бедная я.
- Бедный вы, - сказала она.
- Я богатый. Очень богатый, вся её империя теперь моя, я - наследник. И не собираюсь ничего транжирить. - Он вдруг засмеялся сквозь боль и усталость. - Выходите за меня, Мэй, бросьте романтического бандюгана, и вам не придётся жить на грязные деньги. Тиранские, конечно, но не уголовные. Это вам не пристало.