Вот ещё. Книги, столы, стеллажи... всё это не должно находиться в цепких руках ИСБ, у Йелены? Должно. До последней пылинки. Он должен был найти в лучшем случае голые стены. А вот, кроме компьютеров, всё на месте. Собнюки обыскали здесь каждый йот, Кай видел следы их следов, исчезающие в прошлогоднем тумане - но почти ничего не забрали. Что взяли исследовать, принесли обратно. Например, все книги. Зачем? Для него, Оками? Это вряд ли. На всём лежал слой пыли толщиной примерно с год. Год назад никто в столице и знать не мог, что он станет имперским рыцарем, будет сотрудничать с Торном. Год назад между имперцами и Республикой шла мясорубка. А тут будто ждали кого-то.
Ждали. Что это? Это ловушка. Сюда кто-то должен прийти, прилететь на оставленный кабинет, эти письма и книги, как насекомое на огонь. Тогда сенсоры ИСБ - Кай их либо чувствовал, либо видел - дадут тревогу. Йелена кого-то ищет.
И не предупредила. Кай мог бы здесь на него наткнуться.
Он никого вокруг не ощущал. Никаких воронок в мана, тонкой сети мироздания, кроме остатков ауры самого Оуэна с пособниками - клочки тошнотворной кровавой тучи. Кай обошёл помещение по кругу. В остальных он тоже побывал, но это был главный зал. На одной из стен между книжных полок в рамке висел какой-то документ. Диплом, с фотографией Оуэна. Кай присмотрелся к тексту. Он не умел читать по-дорусски и даже кири, их азбуку, разбирал с трудом, но бумажка была на двух языках, дорусском и бейзике. По ней выходило, что Эзра Оуэн, выпускник Императорской военной академии и отличник курсов подготовки ИСБ, был ещё и магистром дорусской литературы прошлого века. Нет, уже позапрошлого. Время идёт.
Это плохо. Кай никогда не учился не что в университете - в школе, не знал, каково там учиться, но осознавал, что такая многослойная нагрузка - а ещё ученичество в Ордене и политика, плюс интриги - тяжелая ноша. Не каждый сдюжит. Какой сюрприз ты мне приготовил, Эзра, мертвец? Наверняка он велик и вонюч. Ты убивал детей, пил их кровь, хорошим парнем ты быть не можешь.
Великий магистр отошёл в центр зала, пододвинул себе кресло и уселся поудобнее. Меч он держал в руке на случай, если сюрприз нагрянет прямо сейчас. Это бы сэкономило долю мгновения. Он прикрыл глаза, расслабился. Чего я не заметил?
Голую стену справа, между полок. Там что-то стояло, вон и штатив. Экран?.. Эзра любит бумагу. Любил? Человек жив, пока живы его дела.
Кай встал и подошёл к стене, уже видя то, что искал. Под сапогами были пепелинки.
Он поставил штатив туда, где тот должен был стоять при жизни пророка, развернул кресло к стене, сел и посмотрел в прошлое.
Это действительно был большой экран, одноразовый, из бумаги. Хорошая бумага, плотная и дорогая, сделанная из растений. Натянутый меж двух палок висячий лист. Нижняя палка упала, когда он сгорел, рассыпался в пепел. Вон, у стены лежит.
Восстань.
Пепелинки шевельнулись, следуя приказу Кая, и отступили в прошлое на шаг, другой, что-то вспомнили, обрели утраченную связь и свойства. Оуэн рисовал здесь схему, вон маркер на полке. А потом сжёг её мановением пальца, когда почуял опасность или когда она стала ему не нужна. Сжёг в пепелинки, настолько мелкие и несвязные, что даже ИСБ не могло восстановить их прежнюю форму. Кай быстро понял, что там было изображено. Он видел такую схему в начале войны - план ячеечной сети повстанцев Уланагуа, довольно-таки примитивной системы. Тот план подвёл, имперцы ликвидировали сеть и многих перебили. Схема хорошо выглядела на бумаге, но в реальности была неэффективна. Ей было нечего противопоставить постиндустриальным методам сбора информации. Здесь кто-то пытался сыграть во что-то похожее, и с таким же исходом. Глядя на сложную пирамиду имён и кличек, восходящую к одинокой вершине, Кай чувствовал, что большинство этих имён принадлежит мертвецам.
Нижние ячейки состояли из имён и кличек вперемешку, будто ники в интерсети. Выше шли только клички, а под вершиной пирамиды, обозначенной квадратом, был ряд картинок. Треугольник, крестик, звезда и морда овцы, буква U в круге. Иконки. Квадрат над ними был совершенно чёрным, тщательно закрашен, чтобы не осталось ни одной светлой точки. Тот, кто рисовал, сначала прокрасил его наискось, потом сверху вниз и слева направо. Словно коллапсар. Из этой тьмы вверх шла тонкая линия в облачко, в небеса, где был смайлик и кана. Две буквы. Кай их не понимал, он даже не знал, что за азбука. Маленькое "е" вроде дорусское, но первая буква, m?..