Брови Лю Тонги закручиваются в клочья. "О, так вот почему ваше высочество настояло на том, чтобы потащить меня за собой."
Я вздыхаю. "Айёх, это нехорошо. Канцлер Лю узнал меня."
Лю Тонги улыбается по-тихому и исчезает в своем паланкине. Я возвращаю его улыбку и забираюсь в свою карету.
Повод, по которому моя карета въезжает в резиденцию великого канцлера, вызывает соответствующий ажиотаж в доме; выйдя из кареты, я считаю одного стюарда и четырех пейджбоев, меняющих цвет при виде меня. Но канцлер Лю превосходит в управлении своим домом, поэтому кроме тех немногих, остальные, которые воруют взгляды на меня, только осмеливаются прятаться в углах. Сидя в главном зале, я могу заметить некоторое любопытство в глазах горничных и пейджебоев, приносящих мне чай, но их выражения остаются уважительными и обыденными.
Лю Тонгий еще не женился, но его резиденция украшена со вкусом, ничуть не уступает моей - той, у которой есть жена.
Говоря о жене, я в очередной раз вспоминаю принцессу, и у меня снова начинает пульсировать голова.
К счастью, именно тогда появляется Лю Тонгий, переодевшись в повседневное платье. Он одел верхнюю одежду из шелка нефритового цвета2 и заменил официальную черную шелковую шляпу на галстук для волос, соответствующий его рубашке; потеряв немного непримиримости, он получил несколько степеней естественной грациозности. На данный момент я снова могу забыть о принцессе.
Он стоит в зале. "Ваше высочество, мы уезжаем?"
Я возбуждаю себя: "Во что бы то ни стало. Поехали."
Купец Цитань, продавец чашек вина, говорил о работах из большого плавучего павильона3 на реке в окрестностях столицы. К тому времени, как мы с Лю Тонгий добрались туда, вечер уже потемнел, фонари на павильоне уже зажжены.
Я нахожу Цитань сидящим в роскошно обставленном зале для гостей, чашку вина в руке, глядя на некоторых девушек, танцующих в костюмах, напоминающих шелковый путь4.
Кроме него здесь есть еще несколько человек, некоторых из которых, как мне кажется, я узнаю, все они, скорее всего, дети столичных аристократических семей. Цитань поднимается и бежит ко мне, ведя себя так, как будто он высокопоставленный чиновник в штатском на миссии посланника, и тянут за рукав, когда он шепчет: "Наконец-то ты здесь". О, канцлер Лю, вы тоже здесь. Дядя, никто из этих людей не знает, кто мы такие. Не взрывай наше прикрытие."
Я издаю шум соглашения, думая про себя: с тобой, который весь день шатается по столице, сколько людей не узнают эту твою кружку? Разве они не притворяются, что не знают тебя?
Цитань ведет Лю Тонгий и меня на наши места. И хотя те, кто уже сидит, кажутся действительно безразличными, их взгляды непрестанно дрейфуют в нашу сторону.
Принц Хуай, канцлер Лю и принц Дай на экскурсии в плавучий павильон вместе; к завтрашнему дню весь императорский двор непременно узнает об этом чуде.
Я спрашиваю Цитаня: "Где эта чашка вина, которую вы хотели купить? Она не может быть той, что у тебя в руках, не так ли?"
Цитань смеется. "Как это может быть тем, кого я держу? Я просто ждал дядюшку... ждал тебя, дядюшку, и молодого сэра Тонга, и поэтому не дал Купеческой Сюй отпуск, чтобы вытащить его". Затем он поворачивается к кому-то, кто сидит в одну сторону: "Купец Сю5, те, кого я ждал, прибыли". Можешь вынести товар".
Этот купец Сюй выглядит в сорокалетнем возрасте, с лицом цвета красного сандалового дерева. Слегка пухлый и одетый в одежду, которая не слишком новая и не слишком изношенная, он выглядит довольно хитрым на самом деле. Столкнувшись лицом к нашей вечеринке, он отвечает утвердительно, и, кланяясь, поворачивается, исчезая за боковой дверью, а сейчас выходит с деревянным ящиком.
Он ставит деревянный ящик на вершине стола перед нами, и, проявляя большую осторожность, медленно открывает крышку. Оказывается, что есть еще одна коробка внутри, и как только он открывает эту, есть еще одна коробка в том, что. Только когда он открывает пятую коробку, открывается малиновый шелк.
Эта безделушка и вправду завернута довольно церемониальной церемонией.
Купец Сюй поднимает пучок, завернутый в красный шелк, и как будто буксирует нежный сырой яичный желток, вручает его Цитану.
Цитань терет руки, забирает их у него и открывает их слой за слоем.
На красном шелке лежит запятнанная медная чашка для вина, рассказывающая о прохождении эонов и о том, какие перемены он засвидетельствовал.
Видя как проржавело, оно не может быть настолько странным если оно действительно было использовано королем Wen Zhou.
Как будто опасаясь осквернить его отпечатками пальцев, Цитань осматривает его, переворачивая в руках с помощью ткани. Затем я беру его с собой, чтобы посмотреть. Цитань направляет меня с моей стороны: "Дядя, посмотри на форму этой виноградной чаши! Тогда посмотри на этот узор! Нет сомнений, что это реликвия эпохи Шан Чжоу! Теперь посмотрите на эту коррозию - такое толстое зеленое покрытие патины не могло накопиться менее чем за тысячу лет".
Его яркий, горящий взгляд, кажется, вот-вот пройдет прямо сквозь мою руку и мой внешний халат, выискивая точное расположение моих банкнот, чтобы вытащить их.
Не сказав ни слова, я передаю чашку вина Лю Тонги.
Лю Тонгий держит чашку в руках, смотрит на нее. "Купец Сюй, судя по тому, что я вижу, эта винная кружка, кажется, не из династий Шан и Чжоу".
Я уже предвидел это, поэтому я улыбаюсь.
Купец Сюй выглядит ошеломлённым. "Молодой господин, пожалуйста, не говорите, не задумываясь. Я всегда занимался честными делами. Как я мог осмелиться изготовить фальшивку, чтобы одурачить вас, мои почётные гости?"
Цитань выглядит еще более ошеломленным. "Лю - молодой сэр Тонг, взгляни внимательнее. С одного взгляда становится ясно, что эта реликвия довольно старая и полная истории. Если она не из периода Шан Чжоу, то из какого периода?"
Лю Тонгий накрывает чашку вина обратно на стол и мягко передает: "Насколько я могу судить, она была сделана в прошлом году".
Ночь наступила, темная и глубокая; со светом звезд над мной я возвращаюсь в свое имение.
Цитань чувствовал себя крайне подавленным; Лю Тонги определил, что чашка вина была действительно подделкой, и реальная подделка при этом. Он сказал, что сделать такую подделку чрезвычайно легко. Сначала сделайте форму в соответствии с реликвией, которую хотите сделать копию, расплавьте горшок с медью, и вы сможете отливать столько, сколько захотите. Затем бросьте его в какой-нибудь жир, и попеременно похороните его в иле и высушите на солнце несколько дней подряд снова и снова. В конце концов, после восьми месяцев погребения в земле и промокания в воде, она окажется покрытой пятнами патины, придавая ей первобытный вид и увидев много лет.
Всем известно, что за пределами трех великих раковых опухолей императорский двор также претендует на два острых преимущества: первое - острый глаз канцлера Лю, второе - острый язык вождя Юня.
Цитань чувствовал себя особенно разорванным над глазами канцлера Лю, выносящего такое решение. После этого кто-то другой, присутствовавший за нашим столом, призвал власти, и они затащили купца Сюя в ямень6 и конфисковали его товар.