При очередном толчке Перышко навалилась плечом на Мышкина. Не в первый уже раз. От выпадения на дорогу ее защищала мягкая боковина дивана, а вот между пассажиром и водителем никакой преграды не было.
— Когда вернемся в Константинов, напишу письмо господину Майбаху. Ему будет интересно узнать, что автомобиль его конструкции прошел такое длительное путешествие, от Константинова в Киев и обратно. В письме напишу — пусть какую-то ручку сбоку поставят, чтобы пассажир на толчках хвататься мог.
— Угу. И напиши, чтобы лобовое стекло сделали опускающимся вперед. А то при каждой стрельбе бьется.
— И радиатор неплохо бы защитить хоть от картечи… А раму спереди — от травы, о то краску понизу обдирает.
— И чтобы багажник увеличили, расширили его от колеса до колеса. А то недоразумение какое-то, а не багажник. Кроме запаса бензина на полтысячи верст туда и не влезает ничего.
— И лучше бы ему придумать боковые стенки и дверки, как у карет, а то осенью задувать сбоку под крышу будет…
Так вот, обсуждая всякую ерунду, компания к обеду добралась до Шацка. Оттуда, после быстрого обеда, отправились в пострадавшую деревню.
2. Поиск
Деревня лежала краю леса. Массив этот тянулся длинной широкой полосой через Тамбовскую и север Пензенской губерний, заходя в Рязанскую краем. Вот в этом массиве и шалили тамбовские волки. Впрочем, может это были и мещерские, была и такая вероятность, тут все три губернии сходились в одной точке.
В деревне староста рассказал подробности, отвел гостей на луг, где произошло убийство. Автомобиль оставили во дворе старосты. Крестьяне сбежались посмотреть на приезжих. «Мышкин… колдун… и оборотни с ним», — шептались в толпе.
Данила быстро осмотрел пастбище, где местами проглядывали сквозь траву лужи засохшей крови. Их было много, волки порезали весь деревенский скот. Туши крестьяне собрали, не пропадать же мясу.
— Ну что, дальше пешком по следу.
— До вечера можем не успеть. Может завтра? — задумалась Перышко.
— А след не потеряется?
— След? След остынет, да. А если еще и дождь ночью пойдет… Пожалуй, ты прав. Держи, — Перышко передала Даниле свою винтовку, нарезной Винчестер с патроном под бездымный порох и рычажной перезарядкой. Потом сняла и протянула пояс с пистолетом Браунинга в кобуре. Пистолет небольшой, плоский, с перезарядкой из магазина, вставленного в рукоять, очень скорострельное и точное на близких расстояниях оружие.
Оборотница расстегнула косой ворот платья-ципао, опустилась на корточки и выскользнула из своей одежды уже лисицей.
— Мне тоже обернуться? — с энтузиазмом предложил Арслан.
— Не. Ты вон винтовку ее неси. И платье, — с этими словами Данила свернул в аккуратный рулончик платье, шпильки для волос и ботиночки своей подруги.
— А почему она?.. — молодой леопард заподозрил, что его боевые таланты недооценивают.
— Потому что Перышко пойдет по следу. Марыська такого опыта не имеет, да и нос у нее не такой чувствительный, как у лисы. А ты оставайся человеком, потому как леопард — не самый выносливый на длинных переходах зверь. И винтовки надо кому-то нести.
У Данилы винтовки с собой не было. У него трехлинейка. Брать ее на волков — смысла нет, она слишком длинная, необоротистая, слишком долго перезаряжается. Волки быстрые, очень юркие, нападают резко, сразу стаей. Потому Данила взял с собой только револьвер Нагана, офицерского образца, с самовзводом, и пистолет Браунинга. Первый бьет сильно, второй — точно и быстро.
Арслан был вооружен гладкоствольным Винчестером с помповой перезарядкой. Удивительно скорострельная и мощная на ближних дистанциях штука, по атакующим волкам стрелять картечью — самое то. Главное, своих не перестрелять в сумятице боя. Это ружье ему Данила подарил, купил в оружейном магазине, когда проездом в Москве были, по дороге из Киева в родовое имение.
Лисица покрутилась немного на пастбище, потом уверенно встала на след волков и потрусила в сторону леса. За ней отправились Марыська и Данила с Арсланом.
Перышко шла легкой рысью, постоянно переходя на шаг, подлаживаясь под скорость людей.
Скоро на пути попались разбросанные кости и пара козьих голов. Сюда волки притащили часть добычи и тут пировали. Если бы это были обычные звери, они обглодали бы кости до белизны. Оборотни съели только самое вкусное. Шерсть, потроха, жилистые куски — не тронули, теперь над останками кружились толстые зеленые мухи.
Охотники двинулись дальше. Где могли — переходили на легкий бег.