– Ну, попробуем. – Вольф усмехнулся в усы. – Есть у меня на примете семейство кабанчиков, козлы…
– А медведя? Медведя у тебя на примете нет? Да поматерее! Чтобы немчура этот до пенсии трофеем гордился!
– Ух ты, как загнул! – охнул егерь, принимая из рук Паши очередную рюмку. – Медведя ему подавай…
– Вольфыч, ну? Ты пойми, от тебя сейчас зависит, срастется у моего босса с этим фрицем или нет! Поможешь?
– Ладно, – опустошив рюмку, пообещал Вольф, – подыщем вам медведя. Сколько человек-то ждать? У меня тут не царские палаты.
– Так, – начал загибать пальцы детина, – старик немец с двумя телохранителями, Петр Семеныч и Серега.
– Значит, вместе с нами семеро, – прикинул Вольф, – поместимся как-нибудь.
Ближе к вечеру, когда стол уже был сервирован не хуже чем в столичном ресторане, во двор въехал еще один джип. Двери машины синхронно открылись. С переднего сиденья, отдуваясь, сполз на землю тучный седоволосый мужчина.
– Здравствуй, Петр Семеныч! Здравствуй, дорогой! – первым поздоровался Вольф.
– И тебе того же, Вольфыч, – Петр Семеныч по-барски вальяжно протянул руку егерю. – Как тут у тебя? Зверье еще не перевелось? – хохотнул Пашин босс. Его необъятный живот всколыхнулся.
Из-за домика егеря появился Паша, сжимая в руках аппетитно скворчащие шашлыки, еще исходящие жиром. Взмахнув шампурами, Паша крикнул:
– Петр Семеныч, а у нас уже все готово! Прошу к столу! Мы тут с Вольфычем для начала под навесиком накрыли, а как стемнеет – переберемся в дом!
– Годится! – довольно прогудел Петр Семеныч. – Вольфыч, я тут тебя хочу с одним хорошим человеком познакомить…
Пока они разговаривали, из машины, опираясь на предусмотрительно подставленные телохранителями руки, выбрался худющий старик. Его абсолютно лысый череп обтягивала желтая пергаментная кожа, покрытая старческими пигментными пятнами. На узком костистом лице с тонкими бескровными губами промелькнуло подобие добродушной улыбки, когда Петр Семеныч представлял иностранного гостя Вольфу. Старик, тяжело переставляя больные артритом ноги, подошел к егерю.
– Иоганн Брунер! – хрипло каркнул старикашка, его пронзительные черные глаза словно два маленьких буравчика впились в егеря. – Тайга! Карашо!
Нехорошее предчувствие посетило Вольфа, когда он заглянул в бездонные глаза старого немца. Пес кашлянул в кулак, пытаясь справиться с волнением, и ответно расшаркался:
– Путилов. Можно просто Вольфыч.
– О! – воскликнул старик. – Вольфывичь? – коряво повторил он. – Вольф! Немецки имя! Волк! Хищник! Карашо! – довольно ощерился немец, затем степенно кивнул егерю и пошел вслед за Петром Семенычем к столу.
Глава 3
08.08.1946 г.
Нюрнберг.
Заседание Международного военного трибунала.
Допрос свидетеля Вольфрама Зиверса.
– Свидетель, повторяйте за мной… – Хорошо поставленный голос председателя четко и внятно, словно забивая гвозди в крышку гроба подсудимого, зачитывал слова присяги.
Эти граненые, словно могильные камни, слова вялым эхом подхватывал человек с потухшим взглядом, съежившийся на жесткой скамье в ожидании каверзных вопросов обвинения.
– Слово предоставляется мистеру Джонсу – представителю обвинения от Великобритании, – отчеканил председатель.
Обвинитель поднялся со своего места, чопорно поприветствовал присутствующих и начал допрос:
– Вы – Вольфрам Зиверс[9], бывший штандартенфюрер СС, с 1935 года занимающий пост имперского директора «Аненербе»{9}?
Обвиняемый нервно дернул щекой и произнес:
– Да.
Джонс удовлетворенно кивнул. Вопросы посыпались на обвиняемого словно из рога изобилия. Они касались многочисленных опытов СС над заключенными концлагерей. Джонса интересовало многое: сколько человек было убито в ходе опытов, какова судьба Страсбургской коллекции скелетов[10] доктора Хирта{10}, какое отношение имел обвиняемый к исследованиям, проводимым на живых людях. Зиверс все отрицал. Он утверждал, что осуществлял лишь общее руководство «Наследием предков», насчитывающим более пятидесяти научно-исследовательских институтов, не вдаваясь в частности. Он отрицал свое непосредственное участие в зверствах, воплощенных в жизнь в концлагерях Дахау, Освенцим, Натцвайлер и других, не менее известных институтах смерти. Зиверс пытался переложить свою вину на других, обвиняя во всех грехах рейхсфюрера СС Гиммлера, профессора Хирта, адъютанта Гиммлера – Брандта, гауптштурмфюрера СС доктора Рашера[11], Гравица[12], Плетнера[13]… А он, Зиверс, занимался лишь изучением духовных и исторических традиций германской расы, археологией, поиском сакральных знаний Шамбалы, Агарти и Святого Грааля.
9
Зиверс, Вольфрам – (Sievers), (1905–1948), один из руководителей расовой политики Третьего рейха, генеральный секретарь «Аненербе» (с 1935 г.), штандартенфюрер СС. На процессе по делу нацистских врачей приговорен к смертной казни. Повешен.
9
«Аненербе» – («Ahnenerbe» – «Наследие предков», полное название – «Немецкое общество по изучению древней германской истории и наследия предков»), созданное в 1933 г. при поддержке и финансовой помощи кабинета Дарре общество, которому с 1935 г. было поручено изучать все, что касалось духа, деяний, традиций, отличительных черт и наследия «индогерманской нордической расы». С падением влияния Дарре в нацистской партии Гиммлер интегрировал «Аненербе» в СС (1937), подчинив его как отдел управлению концентрационных лагерей. 1 января 1939 г. общество получило новый статус, которым на него были возложены научные изыскания, завершившиеся в конце концов опытами над заключенными в концлагерях. // Изучение древней германской истории в странном смешении естественных наук и романтизма велось с постоянной и единственной целью подтвердить превосходство арийской расы в рамках расовой доктрины национал-социализма. Начиная с 1938 г. все археологические раскопки проводились с ведома общества. Солидное финансирование позволило привлечь к научным исследованиям многих первоклассных университетских ученых, с помощью которых были достигнуты определенные успехи: произведены раскопки укреплений викингов IX века, состоялись экспедиции в Тибет и на Ближний Восток, позднее осуществлялись исследования и охрана древних поселений и курганов в оккупированных южных частях Украины. // С началом Второй мировой войны изучение наследия древней германской культуры было сокращено, а новые исследовательские проекты полностью перешли в ведение СС, среди которых первое место заняли антропологические (измерение черепов у узников Аушвица и казненных русских комиссаров ради сравнения их с арийскими головам) и некоторые медицинские (включая зловещие эксперименты в Дахау, проводимые Рашером, и «работы» Менгеле в Аушвице) исследования. // Нацистская пропаганда преподносила деятельность «Аненербе» как изучение корней германской нации, из которых произрастали и развивались нацистские эсэсовские организации. Учреждаемое с целью более или менее научных исследований, общество очень быстро выродилось под патронажем Гиммлера в преступную организацию, занимавшуюся чудовищными медицинскими экспериментами на людях. Во главе медицинского факультета Страсбургского университета – основного центра медицинских исследований общества – был поставлен штурмбаннфюрер СС д-р Хирт. Генеральным секретарем общества «Аненербе» был Зиверс. В своей финальной фазе «Аненербе» превратилось в бюрократического спрута, рвущегося к власти, например, к контролю в конце войны над совершенно не имеющей никакого к нему отношения программой Ф-2, которую возглавлял Вернер фон Браун. 1 января 1942 г. оно было включено в состав личного штаба Гиммлера и полностью стало органом СС. Общество прекратило свое существование с концом Третьего рейха.
10
Хирт, Август – (Hirt), (1898 —?), немецкий антрополог и хирург. Получив диплом врача, некоторое время преподавал в Гейдельберге. После знакомства в 1936 г. с Гиммлером Хирт в 1939 г. вступил в СС в звании гаупт-штурмфюрера (капитан). Гиммлер поставил перед ним задачу найти противоядие от иприта. Хирт экспериментировал на собаках и на себе, после чего оказался в госпитале с тяжелым кровоизлиянием в легкие. Впоследствии начал проводить опыты над узниками концлагерей, многие из которых ослепли или умерли. // Гиммлер, являясь президентом общества «Аненербе», стремился добиться «научного обоснования» собственных расовых теорий. Для этого он назначил Хирта руководителем созданного Анатомического института в Страсбургском университете. Для сбора черепов Хирт установил тесные контакты с «поставщиками сырья» – Йозефом Крамером, известным под кличкой «бельзенский зверь», и Вольфрамом Зиверсом, управляющим делами общества «Аненербе». 9 февраля 1942 г. Хирт писал Гиммлеру: «При надлежащем обеспечении черепами еврейско-большевистских комиссаров, которые являются прототипом омерзительного, но характерного подчеловека, мы имеем возможность достичь определенных научных результатов. После насильственной смерти голову еврея, которая не должна быть повреждена, следует отделить от туловища и поместить в герметически запаянный сосуд, наполненный консервирующим составом». // Когда летом 1944 г. американские и французские войска подошли к Страсбургу, Хирт спросил Гиммлера, что ему делать с его коллекцией черепов. Гиммлер посоветовал уничтожить ее. Однако союзники обнаружили в кладовой лаборатории Хирта груду обезглавленных тел. Сам Хирт исчез и нигде не был найден.