Элеонора снова покачала головой.
- Если честно, то я не знаю, способна ли была Александра за всем уследить. Проблемы вырастали как грибы. Флот почти в полном составе постоянно отправлялся в сектор святош, чем, собственно, в основном занимался Джексон, поэтому она не особенно доверяла имперским инспекционным войскам. Единственными, на кого она более-менее могла положиться, были адмирал флота и глава службы разведки.
- Вот, пожалуй, и вся история. - Она взглянула на принца, тупо уставившегося в противоположную стену. - Вопросы?
- Миллион, - вспыхнул Роджер. - Но для начала самый простой. Не является ли все это главной причиной того, что мне никогда не доверяли ничего важного? По всей видимости, из-за отцовской крови? - закончил он сердито.
- Отчасти. Однако основная причина была в... вас, Роджер. Лично я не могла себе даже вообразить, что вас никто еще "не просветил". Поэтому я думаю, что и все остальные не сомневались, что кто-то наверняка уже открыл вам глаза. Они были уверены, что вы все знаете. А поскольку вы, по всеобщему мнению, должны были быть в курсе проблем, связанных с вашим отцом, и всем своим поведением вроде бы пытались ему подражать, то из весьма несложного логического рассуждения вытекало, что и в зрелом возрасте вы, скорее всего, встанете на сторону отца, а не матери.
- О черт, - сказал Роджер, покачав головой. - Так все это время...
- Капитан Панер в самом начале путешествия спросил меня, не являетесь ли вы угрозой для трона, - тихо сказала Элеонора. - Тогда я ему ответила, что, честно говоря, не знаю. - О'Кейси посмотрела принцу в глаза. - За это извините меня, Роджер. Но я действительно не знала. И я сомневаюсь, что кто-то - разве, пожалуй, за исключением Костаса - мог сказать, что полностью вам доверяет.
- Может быть, поэтому мы и оказались здесь, в этой крысиной норе? Потому что кто-то решил, будто я в тайном сговоре с принцем Джексоном? Что я готов отобрать трон у своей собственной матери?
- Мне все-таки хотелось бы верить, что это было сделано исключительно с целью обезопасить вас, - сказала Элеонора. - По-видимому, ваша мать заметила, что тучи сгущаются, и решила услать вас подальше от всяческих неприятностей.
- На Левиатан. - Роджер поднял на наставницу тяжелый взгляд. - Где я буду в такой же безопасности, как "кур во щах", как любит приговаривать Джулиан.
- Хм, - Элеонора задумалась, припомнив все испытания, через которые уже пришлось пройти их отряду по дороге в Маршад. - Ну да.
- О! - Роджер неестественно засмеялся, на его глаза навернулись слезы. - Я, оказывается, должен благодарить бога, что меня не засунули в столь опасное место! Неужели я мог подумать, что моя мамочка способна поставить сыночка в опасную ситуацию! Разве только лицом к лицу с воинами кранолты, размахивающими ножами.
- Роджер!
Принц так пронзительно завизжал, что дверь с шумом распахнулась и в комнату влетел встревоженный часовой. Повращав дулом ружья во все стороны, пытаясь нащупать опасность, Кайроу уставился на принца, который неистово стучал обоими кулаками по столу.
- К черту все! Будь ты проклята, мать. Чертова шизофреничка! Коварная, бессердечная сука!
Отступив в сторону, Кайроу пропустил ворвавшегося с пистолетом в руке Панера.
- Какого дьявола тут происходит? - заорал капитан.
- Вон! - завизжал Роджер, выпихивая Элеонору за дверь. - Вон! Все вон! - Принц с такой силой толкнул часового, что тот буквально выкатился за дверь. - Если вы все, мать вашу, не выйдете сейчас отсюда, то, клянусь, прикончу каждого!
Массивная дверь захлопнулась с таким оглушительным треском, что, казалось, должна была сломаться.
- Вот уж не думала, что так получится, - сокрушалась Элеонора.
- Да что тут произошло? - спросил Кайроу, поднимаясь на ноги и оглядывая окруживших его охранников, уставившихся на дверь.
- Что он там кричал? - спросил капрал Дамдин. - Что-то про императрицу?
- Да, - тихо промолвила Элеонора. - Только, - продолжала она, понизив голос, - что-то его очень обидело, что-то очень личное. Императрица его очень расстроила. Не как императрица, а как родная мать, разумеется. Конечно, со временем он успокоится, я не сомневаюсь, - промолвила она, когда из-за двери опять послышался треск ломающегося дерева.
- Измена? - предположил Панер.
- Он разозлился на свою мать, капитан, очень разозлился, и я думаю, не без основания. Мне кажется, нам надо поговорить.
Панер поглядел на Элеонору, затем в сторону двери, которая уже начала сотрясаться под ударами меча Роджера.
- Что вы ему сказали?- нахмурившись спросил Панер.
- Правду, капитан, - выдавила из себя Элеонора. - Всю правду.
- О, вы правы, - согласился Панер. - Нам надо поговорить. - Он огляделся. - Кайроу, возвращайтесь на пост. Остальные... - Он взглянул на дверь и вздрогнул от звона стали, ударявшейся о камень. Роджер любил свой меч, и если уж он принялся рубить им каменные стены, значит, ярость его действительно не знала границ.
- Остальным - спать, - закончил он наконец и, кивнув О'Кейси, вышел из комнаты.
Глава 52
Следующий день прошел относительно спокойно. Роджер заперся в своей комнате и даже не появился к завтраку.
Через час затворника навестил Панер, чтобы удостовериться, что все в порядке. Роджер лежал на кровати, прикрыв лицо рукой, посреди раскиданных вещей и переломанной мебели. Когда открылась дверь, принц взглянул на вошедшего капитана и сразу же отвернулся. На лице его было написано такое невыносимое страдание, что Панер лишь покачал головой и молча вышел из комнаты.
По пути в казармы капитан обратил внимание, что бойцы ведут себя в целом спокойно, но постоянно перешептываются, тем самым лишний раз подтверждая незыблемую истину, что слухи распространяются быстрее молнии.
- Я слышал, он назвал императрицу шлюхой! - восклицал Ст. Джон (М.).
- А я слышал - сукой, - возражал ему Ст. Джон (Дж.). Старшему близнецу частенько приходилось сдерживать не в меру расходившегося младшего брата. Помолчи.