Неожиданно потемнело. Шофер включил фары. Сильные лучи автомобильных фар с трудом пробивали мрак.
Старик молился с таким видом, будто это было как раз то, что могло помочь им выбраться из кромешной, жуткой тьмы.
Вскоре, так же неожиданно, как появилась, темная пелена спала, и глазам людей открылась изломанная, пробитая гигантскими валунами дорога. Сеневич доставил Мемета в городок и там отпустил, взяв с него слово не подходить близко к горам.
Огромные сломанные деревья казались беспомощными, выброшенными на берег китами, изнывающими от собственной тяжести и бессилия. Хотимому стало их жалко. Конечно, залечивать повреждения нет времени, да и невозможно, а все-таки… Майор набрал телефонный номер.
— Что вы, голубчик, — ответили ему там, куда он позвонил, — после землетрясения сотни и тысячи деревьев гибнут, нет, помочь никак не можем.
Настроение его совсем испортилось. Он стал постукивать по пепельнице карандашом, потом вызвал дежурного.
— Передать замполитам застав, чтобы выделили солдат для приведения в порядок деревьев на вверенных им участках.
Майор попросил дежурного пригласить в штаб заведующего автобазой Раджаева. «При личной беседе он мне не откажет», — решил Хотимый.
Едва дежурный переступил порог, зазвонил телефон.
Говорил капитан Медведев, начальник заставы. Майор слушал его внимательно. Голос Медведева был уверенным и твердым.
— Мое мнение, товарищ майор, — говорил он, — что вещи, плащ и прочий скарб, найденный моими бойцами, принадлежат Дольскому, который задержан вашими как раз недалеко от этого места. Разрешите проверить?
«Может быть, после этого все прояснится?» — подумал майор и разрешил.
Но сам спокойно сидеть на месте не мог. Велев через полчаса отконвоировать Дольского на место происшествия, сел в машину и выехал туда же.
…Когда Дольского посадили в закрытую машину, ему на секунду стало не по себе. Но все-таки он решил, что это последний шанс, что, может быть, его просто эвакуируют из пограничной зоны. Однако по мере того как машина шла по направлению к горам, настроение его портилось. Наконец остановились. Стараясь казаться спокойным и даже беспечном, Дольский выпрыгнул из открывшейся задней дверцы.
Майор, стоявший на пригорке и очень ясно вырисовывавшийся на фоне закатного солнца, что-то негромко сказал. Солдаты и Дольский подошли к нему, и через несколько минут все уже находились в кустарнике, где были найдены плащ, покрашенный под цвет гор, планшет и прочее.
— Ваш тайничок? — вежливо осведомился Хотимый.
— Что вы! — изумился Дольский.
— Джек, помоги нам, — приказал один из пограничников огромной овчарке.
Собака понюхала плащ и планшет, покрутила носом в воздухе и вдруг положила лапы на плечи Дольского…
В тот же день лазутчика отправили в штаб округа.
Майор вернулся к себе в отряд, где его, судя по времени, должен был ждать заведующий автохозяйством. Но Раджаева не было, дежурный сказал, что тот пробыл здесь ровно секунду (дежурный преувеличивать не умел, значит, так и было) и уехал.
В кабинете зазвонил телефон. Звонили из горисполкома. Хотимый долго, чуть ли не пятнадцать минут, улаживал какие-то дела, связанные с машинами^ перевозками, направлением на строительство солдат из пограничного подразделения. Наконец все было решено. Майор вызвал дежурного и попросил узнать насчет Дольского. Вскоре из штаба округа сообщили, что Дольский находится там. Вопрос был снят.
На столе лежали два документа. Один был подписан тотчас — о нарядах в помощь пострадавшим. Увидев второй, майор сперва разозлился, потом снял телефонную трубку.
Застава Бармаева долго не отвечала, наконец подошел начальник.
Капитан вытянулся в струнку и приготовился слушать. Но майор говорить не спешил. Бармаев энергичным жестом потребовал у замполита последние сводки и принялся было читать их Хотимому. Майор выслушал, остался доволен: на границе спокойно. Он начал медленно и словно не по делу говорить.
— Капитан Бармаев… — Хотимый подыскивал слова. Но какие слова могут быть, когда человек влюблен? Не запретить же ему жениться.
Бармаев облегченно вздохнул. Оказывается, майор только просил повременить немного со свадьбой. Положив трубку, Хотимый вновь посмотрел рапорт капитана, улыбнулся. Надо же, Фауса! Имя хорошее, спору нет, и девушка, наверно, красивая. Да, и у него была девушка, у майора. В сорок первом, когда его контузило, она от него и не отходила, вылечила, выплакала, а сама… медсестричка… погибла… Майор резко встал, налил в стакан воды, залпом выпил.