— Как давно вы писали туда?
— Да уж, почитай, месяца четыре как.
— И что же?
— Да вот же у меня он, ответ. — И старушка полезла в свою сумку.
Я взял листок и заметил, что руки ее дрожали. Боялась, видно, что и я откажу.
— Да вы не волнуйтесь, пожалуйста, Мария Ниловна, сейчас разберемся.
И я позвонил в исполком. Но человека, подписавшего отказ, на месте не было. Я же был абсолютно уверен, что он не имел вообще права подписывать такой документ. Транспорт подведомствен области, а не району. А раз это так — он не прав вдвойне.
Я сделал пометку в блокноте и решил завтра же разобраться, почему автобус уходит без пассажиров и кто этот умный, придумавший такое расписание.
Не успела старушка выйти, как раздался телефонный звонок. Это звонил как раз тот, кого я только что разыскивал, — заместитель заведующего отделом райисполкома товарищ Почтенный.
— Разыскивали меня, товарищ Нестеров?
— Да, интересуюсь, почему вы отказали гражданам в их обоснованной жалобе. Люди просят, чтобы автобус уходил хотя бы через пятнадцать минут после прибытия электрички.
— А, это вы про ольховских? Было, было такое заявление, но ведь расписание электричек составляют железнодорожники, а не мы.
— А автобуса?
— Если вы настаиваете, я могу вынести этот вопрос на заседание исполкома, оно будет ровно… ровно… (слышно было, как листается календарь) через три дня.
По его тону я понял, что он старается побыстрее закончить разговор. Часы показывали половину шестого, а он уже куда-то спешил. Куда это, интересно? Вдруг меня осенило. А! Он, очевидно, сам живет в Ольховке или по пути. И передвигать расписание автобуса ему нет резона, ведь тогда автобус будет привозить его домой позже, а кроме того, в нем будет много народа и ему будет не очень удобно.
— Вопрос, который я затронул, действительно очень серьезный и, как вы понимаете, не телефонный, — слукавил я, — поэтому прошу вас прибыть сейчас ко мне. Времени у нас с вами полчаса — от исполкома до меня ходу семь минут. После шести я вас не задержу.
Я услышал тяжкий вздох, трубка замолчала.
Через десять минут товарищ Почтенный входил в мой кабинет.
— А! Старый знакомый! А я не мог никак понять, почему вы не выразили большой радости по поводу моего приглашения побеседовать?
— Не помню, чтобы мне вас представляли.
— Я сейчас напомню. Действительно, не представляли. Я вас встретил у бывшего завбазой ремсельхозтехники во время моего первого визита на базу. Вы возвращали на базу купленный вами у воров распредвал для собственных «Жигулей». Вспомнили?
— Я по доброй воле принес его, — растерялся Почтенный. И поскольку ничем конкретным подкрепить свои доводы против изменения расписания автобуса не мог, то совсем вышел из себя; — И вообще, если хотите знать, транспорт находится в ведении областного транспортного управления.
— Я так и думал. Почему в таком случае вы отказываете гражданам, если этот вопрос не находится в вашей компетенции? Почему не переслали письмо в облисполком?
— Ну будет, будет автобус, скоро пустим еще один, через двадцать минут после первого, уже просили область.
— А бензин вы будете выплачивать ему из своего личного кармана? Или из кармана райисполкома?
— Слушайте, я вас не понимаю. Я же сказал — будет автобус.
— Объясню, раз не понимаете. Автобус уходит в Ольховку без четверти шесть почти пустым, а в шесть прибывает электричка, и люди идут пешком. Зачем же беспокоить область еще одним автобусом, когда проще передвинуть расписание этого? Надеюсь, это действие в вашей компетенции?
— Кто вам сказал, что автобус уходит пустым? В нем есть пассажиры — зачем им толкаться в следующем?
— Я сказал — почти пустым.
— А меня могут спросить об основаниях перестановки расписания.
— А разве жалобы трудящихся — это не основание?
Замзавотделом покрылся крупным потом. Но вовсе не от моих слов. Мимо окон пронесся автобус. Тот самый, о котором говорила старушка и говорили мы. Он был в самом деле пустым. Почтенный съежился в кресле и застыл. Я проводил автобус глазами и повернулся к Почтенному.
— Чего это вы так разволновались? — спросил я, хотя и сам уже знал почему: минутная стрелка часов стояла на девяти, часовая — на шести.
Почтенный молчал.
— Где вы живете?
— Тут, недалеко.
— А все же?
— Ну, в Ольховке, в Ольховке.
— Ах в Ольховке! Так вот почему вас невозможно застать на работе в полшестого: на персональный автобус спешите, один в нем катаетесь, а бабка пусть пешком тащится. Так?