Юноша и девушка недолго постояли лицом к лицу, просто приподнимаясь на носки в такт музыке, а потом принялись танцевать. Да как танцевать! Ланс помнил, что когда-то мысленно сравнил фехтование и музыку — импровизация, отточенность движений и мастерство, взлелеянное многолетними упражнениями. Теперь он понял, что танец так же можно уподобить схватке или, если угодно, выступлению умелого менестреля. Точность, стремительность, напор.
Нет, это вам не томный и церемонный танец на балу в Аркайле или Трагере, не разухабистый хоровод в унсальской деревушке, не чувственные изгибы и колыхания всего тела у танцовщиц с Айа-Багаана. Это был поединок. Скорость против скорости, ловкость против ловкости, мастерство против мастерства.
Остальные кринтийцы, не замедляя собственных прыжков, образовали разомкнутый круг начали подбадривать «дуэлянтов» хлопками в ладоши. Ритм постепенно нарастал.
В чём смысл этого состязания? Альт Грегор не знал. Да, собственно, люди совершают множество поступков, не задумываясь об их смысле. Достаточно, что им при этом весело, грустно или просто интересно. Не такую ли жизнь, лишённую важного содержания, но зато наполненную сверх меры всяческими развлечениями и прихотями, проживает и он? Что может наполнить его жизнь смыслом? Ещё два года назад казалось, что это — музыка. Полгода назад всё затмевала любовь к Реналле из Дома Жёлтой Розы. А сейчас? Не может ведь ожидание плахи или садка с миногами стать смыслом жизни?
Скорость танца увеличилась. Музыканты уже откровенно не справлялись. Такого ритма не выдержал бы ни волынщик Диглан, ни придворный маг-музыкант Регнар, ни Леолло альт Артан, наставлявший в своё врем отрока из Дома Багряной Розы и до сих пор в мыслях Ланса оставшийся образцом для подражания, несмотря на целый океан крови, который они друг другу испортили. Но танцоры не собирались останавливаться. Их спор, по всей видимости, ещё не разрешился.
И настал тот миг, когда скрипачи Нуад и Ойсин уже не помогали, а мешали танцорам.
Им бы остановиться, и пусть дальнейший спор происходит лишь при поддержке хлопков… Но парни никак не решались без команды Диглана, а тот задумчиво изучал содержимое кружки, погрузившись в свои мысли
Спасти дело мог лишь музыкант, столь прославленный, что его имя могли знать и повторять в каждом дворце и в каждой хижине от Тер-Веризы до Айа-Багаана. Ну, кто ещё, как не великий менестрель Ланс альт Грегор из Дома Багряной Розы?
Он потянулся магией, и перехватил управление инструментом — сперва у опешившего Ойсина, а после и у выпучившего глаза от неожиданности Нуада.
Смычки прижались к струнам и забегали туда-сюда, стремительно наращивая темп. То, что казалось непосильной задачей для музыкантов-самоучек, знаменитый менестрель сделал играючи. Догнал и перегнал дробный перестук и хлопки, повёл их за собой в неудержимом буэльринке.
Если кто-то из танцующих и заметил подмену музыканта, то не подал виду.
Только тень улыбки скользнула по губам черноволосой девушки.
А менестрель уже полностью отдался во власть мелодии. Такое с ним случалось каждый раз. Ошибочно было думать, что он управлял магией музыки. Однажды начав играть, он сам попадал ей в плен и следовал далее прихотливыми извивами, словно утлый чёлн по бурной реке, стараясь вписаться и подправить то, что рождалось само собой, срываясь со струн, натянутой кожи, из дырочек в полированной древесине или медного «язычка». Может быть, именно поэтому он никогда не мог повторить дважды одну и ту же мелодию?
И в этот раз из-под смычков вышло вовсе не «Огненное чудо». Оно было создано для Иты и никто не имел право танцевать под эту музыку, кроме неё. Сегодняшняя мелодия получилась злее, жёстче и напористей. Быстрее, едва ли не на пределе возможного. Ланс дарил её черноволосой девушке, отбивающей ритм то каблуком, то носком. Не красавица, она покоряла одухотворённостью лица, скупостью и отточенностью движений. Неутомимостью и задором.
Парень за ней явно не успевал. Вот уже пару раз он сбивался с ритма, подпрыгивал невпопад, путал ногу. Грудь его тяжело вздымалась — то ли от усталости, то ли от волнения в ожидании приближающегося проигрыша. А она улыбалась всё шире, как будто каждый новый звук прибавлял ей сил.