Известно, что для браккарца процветание любой соседней державы — острый нож в сердце. И островитяне предприняли попытку захватить Калвос. К берегам Трагеры двинулся флот из двадцати пяти тяжёлых каракк, которые несли от двенадцати до двадцати пушек на борту. Очень большая сила. Но в калвосских шхерах[1] их поджидали галеры адмирала Жильона альт Рамиреза. Узкие проходы между округлыми каменными «лбами» позволяли двигаться маневренным гребным судам, но громоздкие каракки заходить туда не рисковали. Опустив мачты, трагерцы полностью скрылись из глаз неприятеля, в то время как сами не на миг не упускали его из виду и вовремя от времени теребили фланговыми наскоками.
Против браккарцев сыграла и погода. Когда они вошли в пролив Бригасир, отделяющий Калвос от северного материка, море заштилело. Паруса на многопушечных каракках обвисли. Северяне пытались маневрировать, буксируя тяжёлые суда при помощи шлюпок, умудрились выстроить какое-то подобие боевого порядка. И тут из шхер ударили галеры трагерцев.
Приземистые, вытянутые корабли мчались, словно водомерки по водной глади. Гнулись вёсла, летели ядра из погонных пушек. Над морем стелился дым, ухудшая видимость и защищая галеры от ответного огня.
Никто никогда не смог бы обвинить браккарцев в трусости и слабости. Они мужественно встретили атаку превосходящих сил великого княжества. Прицельной стрельбе более мощных браккарских пушек мешала хитрость трагерцев, которые приближались таким образом, чтобы каракки мешали друг другу. И всё же ядра северян повредили полдюжины галер, две из которых сразу пошли на дно. Зато остальные, ценою неимоверных усилий гребцов, прорвались поближе и вошли в «мёртвую зону» — пространство у борта корабля, куда не могут попадать его собственные пушки.
Последовал злой абордажный бой. Флагманская галера адмирала Жильона «Верная» таранила флагманскую каракку — двадцатипушечное чудовище с раскрашенными в алый и голубой цвет надстройками и надписью старинной вязью на квартердеке «Заступница Бракки». Прочие капитаны не отставали от любимого командира.
Разгром был полным. Из двадцати пяти каракк десять получили пробоины различной степени тяжести и до рассвета следующего дня пошли на дно. Одиннадцать захватили вместе с пушками и изрядно прореженными экипажами, и лишь четырём удалось спастись, воспользовавшись сумерками.
Но трагерцы рано праздновали победу.
Через четыре дня они получили сведения, что вторая эскадра, возглавляемая лично королём Браккары, проходит южнее Калвоса прямиком на Эр-Трагер. Флотилия Жильона поспешила на защиту столицы. Обычно галеры идут не так, как каракки, а вдоль побережья, в пределах видимости суши. Поэтому трагерцы поспели едва-едва. Южная флотилия вообще опоздала, иначе неизвестно, чем бы закончилось сражение. Хотя, нет… Известно.
О битве на рейде Эр-Трагера пран Жильон не любил вспоминать, считая его величайшим позором как родной державы, так и своим лично. После подписания мира он даже хотел подать в отставку и удалиться от дел, но офицеры уговорили остаться.
Совокупная огневая мощь выстроившихся в линию каракк, поразительная дальность стрельбы и завидная меткость браккарских комендоров свели на нет напор и отвагу трагерских моряков. Потеряв половину галер, Жильон альт Рамирез отступил под защиту портовых укреплений. Потом была огненная преисподняя бомбардировок жилых кварталов Эр-Трагера, бессилие, когда хочется наложить на себя руки и, наконец, капитуляция.