К своей машине чемоданы Марго я отнесла сама. Джаз-диве совершенно не показалось, что для меня ее баулы тяжеловаты. Она едва поздоровалась со мной, заявив, что ей необходимо поскорее найти место для отдыха. Часовые пояса, я должна понимать…
Сев на заднее сиденье, Марго достала пудреницу и взялась поправлять едва заметный макияж. Выглядела дива очень просто: льняные брючки, трикотажный льняной джемперок, удобная обувь. Все – голубого цвета.
Я решила, что отвезу Марго в гостиницу «Джаза». В прошлый раз она жила у Витальевны, но сейчас я не могла встретиться со свекровью. Она бы почувствовала, что со мной что-то не так, начала бы задавать вопросы. А мне на них не ответить… Потом, все – потом.
– Так вы – Жанна, – пропищала Марго.
Сначала я даже не поняла, ко мне ли она обращается. Может, по телефону говорит?
– Ну?.. – Диве не нравилась моя неотзывчивость.
– Это вы мне?
– Ага.
– Нет, я не Жанна. Я встречала вас в прошлом году.
– Не помню.
Зачем-то я решила разъяснить:
– Жанна – любовница Ника, а я его бывшая жена.
– Понятно, – скрипнули с заднего сиденья. – Высокие отношения. Ну, у Ника вечно с бабами полная каша.
– Полная чаша, – бездумно срифмовала я.
Марго, на удивление, меня не раздражала совершенно.
– И полная чаша тоже. Хотя он не бабник.
– А вы, наверное, с детства его знаете?
– Ага. С детства. Я у его матери вокалом занималась. – Голос Марго немного смягчился. – И Ник был моей первой любовью. Ревнуете?
– Конечно, – легко согласилась я. – Но думаю, Жанна больше бы расстроилась.
– А он вас ради этой Жанны кинул?
– Да.
Наш разговор был похож на игру в пинг-понг. С заднего сиденья – на переднее – и обратно. Без эмоций, без накала.
– Меня, если честно, он тоже бросил. Если бы не бросил – никогда бы не поехала поступать в консерваторию. Ни за что. И если бы сейчас он меня попросил с ним остаться – осталась бы без разговоров. Вы хоть поняли, как вам повезло, что он вас любил?
Я не смогла отбить подачу. Марго выиграла.
8 июня, день
– Странное дело, тридцать лет прошло с тех пор, как у нас с Ником была любовь. Тридцать лет! Даже уже не страшно. И все эти тридцать лет всех своих мужчин я сравниваю только с ним. И ни один не был лучше его. Ни один! Что в нем такое было?.. А что сейчас? Не знаю. В шестнадцать лет он был высоким, худющим, нагловатым пацаном. Самым умным пытался выглядеть. Я так и думала – ха-ха, – что он самый умный! Мы учились в одном классе, я ходила в музыкальную школу, начинала петь. В девятом классе мама отвела меня к Людмиле Витальевне. У нее была какая-то особая техника, из-за ее распевок мой голос так открылся, что стало ясно – мне придется петь всю свою биографию. Мы много занимались, каждый вечер по четыре часа. После занятий Ник провожал меня домой. Хоть он и выпендривался, но на удивление у нас с ним много общего оказалось. Он музыку любил, я – тоже. Он считал себя лучше всех, и я такая была. В то время Ник со своими приятелями организовал рок-группу, а я стала у них вокалисткой, хотя мальчишкам это не очень нравилось. Ну, типа, рок – это только мужской вокал. Нам было по шестнадцать. Ника, как и всех пацанов в этом возрасте, больше всего интересовало, что у девочек под юбками. А я хотела быть самой взрослой и делала вид, будто для меня поцелуйчики и обжимания – ерундовое дело. Он, вроде на спор, поцеловал меня, а я ему ответила. Господи, мы же подростками были, гормоны у нас на самом пике! С первого поцелуя я просто сдурела и уже через пару дней все ему разрешила. Это случилось за пять минут до прихода Витальевны, у нее на рояле. Еле одеться успели. Первый секс, если он для двоих первый, всегда смешной. Но это потом смеешься, через тридцать лет, а тогда – отчего-то очень сильно плачешь. Витальевна мне – ты чего? А я – голова болит. Она меня отпустила. Ник провожать не вышел, он тоже в шоке был. Ой, я даже покраснела! Сто лет это не вспоминала. И зачем сейчас рассказываю… Вам слушать интересно?
– Так себе, – ответила я очень тихо, потому что горло сжимал спазм. Ее история была мне совершенно некстати. В моей жизни было всего двое мужчин – Ник и Игорь. Игорь теперь мертв, а Ник – навсегда потерян.
– Ну и ладно. – Марго скрипуче рассмеялась. – А мне интересно рассказывать. К тому же делать в дороге нечего… Мы с Ником встретились на следующий вечер. После занятий он пошел меня домой провожать, ну, как обычно. Дошли до моего дома, вошли в подъезд. У нас тихий такой подъезд был, одни бабульки там жили. Летом они еще на лавочках сидели, а зимой, как раз как тогда, дома были, каждая у своего телевизора. За всю дорогу мы друг другу ни слова не сказали, а когда вошли в подъезд, Ник мне и говорит: «Прости меня, я поступил как скотина». Он думал, что я обиделась! Глупый такой…