— Не алчная. И не глупая.
Она помахала в воздухе найденным презервативом, а потом спустила с Алекса спортивные трусы. Он разорвал пакетик на глазах у Долли. Она сидела, приоткрыв губы и прижав язык к передним зубам.
Долли приняла протянутый Алексом презерватив и проверила, в какую сторону его раскатывать. При первом прикосновении ее рук он с трудом проглотил слюну, подался вперед, и все прошло удачно.
Алексу хотелось подождать, хотелось, чтобы она не торопилась, но это было уже не в его власти. Долли обхватила пятками его ягодицы и уперлась ладонями в ванну.
Ее глаза были закрыты, голова откинута. Алекс мог делать с ней что угодно. Одной рукой он отодвинул в сторону влажную полоску, другой взял член и направил его в узкое влагалище. Судя по выражению ее лица, все прошло наилучшим образом.
Но его лицо, отражение которого он заметил в зеркале, говорило совсем о другом.
Спустя три дня Лиззи наконец закончила работу над новым логотипом для Долли. От долгих часов, проведенных за монитором, у нее болели глаза и ныла спина. Сейчас Лиззи стояла у ограждения бассейна, разбитого во внутреннем дворе. Она перегнулась через кованую решетку, отделявшую патио от бассейна, и следила за Майклом, отмерявшим нужное количество кругов.
Лиззи слегка дрожала. Вечер был прохладный, в небе стояла полная луна. В бассейне с подогревом наверняка было теплее. Поверх купальника она накинула купальный халат, но не стала застегивать его. Как ни странно, купальник и халат оставались сухими. Десять минут назад она была готова прыгнуть к Майклу прямо в одежде.
Но тогда она не смогла бы наблюдать за ним.
Подводные светильники превращали его стройную фигуру в тень. В воде скользил призрак, равномерно размахивавший длинными руками. Майкл никогда не сбивался с ритма, не уставал и не брызгался. Этот человек идеально владеет своим телом.
У него было выверено все. Не только количество кругов, но и количество гребков. Лиззи восхищало отношение Майкла к спорту, здоровью и распорядку дня. Помешать его ежедневным физическим упражнениям могло бы только землетрясение. Да и то вряд ли.
Лиззи вздохнула. Она никогда не сможет стать такой, как хочется Майклу. Хуже того, она не уверена, что эти ожидания соответствуют ее собственным планам на будущее.
И все это так и осталось бы тайной, если бы она не приняла участие в Игре и не переехала к своему бойфренду.
Она уныло улыбнулась. В полном соответствии с настроением, которое владело ею последнее время. Убить Долли или расцеловать ее? Вот в чем вопрос. Ясно только одно. Необходимо принять решение. Нет ничего хуже неопределенности.
Как бы реагировал Майкл, если бы Лиззи призналась, что они поторопились съехаться? До того им нужно было многое выяснить. Как они относятся к их связи? Что именно они хотят давать и брать друг от друга? Каковы их чувства?
Она хотела быть откровенной и честной, хотела прямо рассказать о своих нуждах и желаниях. Хотела, чтобы было досказано все. И не ожидала, что Майкл поведет себя так, будто имеет полное право переделывать ее так, как ему хочется. По своему образу и подобию.
Можно подумать, что он знает, кого переделывает. Лиззи уже двадцать пять лет, а она не знает саму себя. Знает только то, что неизбежные перемены, случившиеся в ее жизни, произошли благодаря ей самой. Не благодаря Майклу. Или какому-нибудь другому мужчине.
Он сделал еще один поворот. Лиззи следила за тем, как он двигается. Недюжинная физическая сила позволяет ему без устали сновать по бассейну взад и вперед. Та же самая сила, которая позволяет Майклу оставаться в форме и после того, как он ублажит ее.
«Дух выше материи», — говорит он. Битва внешних и внутренних воль.
Зачем он умничает?
Может быть, Долли права. Может быть, Питер Пэн[5] не самая худшая модель поведения. Вечный ребенок… Сейчас Лиззи уже не уверена, что взросление всегда на благо. Ее стремление к углублению отношений с Майклом вызывает противодействие.
Она сомневалась, что Майкл согласится. По его мнению, их разногласия не имеют никакого значения. Отношения каждой пары постоянно колеблются, переживая периоды взлета и падения. Со временем все улаживается. Так что поводов для серьезного беспокойства нет.
— Тебе легко говорить, — пробормотала она туманной фигуре. Это не его жизнь. Меняться предстоит не ему.
Лиззи думала, что их медовый месяц продлится не три недели, а намного больше. За это время они должны были привыкнуть друг к другу, но Майкл по всегдашней мужской привычке начал что-то планировать, анализировать, прикидывать… и сводить Лиззи с ума.
5
Питер Пэн (Пан) — герой одноименной пьесы Джеймса Барри (1904); мальчик, который никогда не становится взрослым.